– У нас свободная страна, старик. Даже для него. Но я должен сказать, что любое движение на высшем уровне немедленно возбуждает интерес Пентагона и правительства. Он ведь не какой-нибудь машинист или сварщик.
Палмер чуть улыбнулся.
– Я вовсе не хочу подставить кому-нибудь ножку,– соврал он,– но я не думаю, что он столь уж важная фигура.
– Что ты знаешь о таких вещах,– возразил Карви, и Палмер почти увидел, какое самодовольное выражение появилось на лице Тима при этих словах.– Большинство гражданских не могут знать, понимаешь. Часто сам ученый понятия не имеет, какой частью общего дела является его работа. Эта информация доступна очень небольшому кругу людей, и, конечно, они не станут ее разглашать.
– Ты один из них?
– Зачем спрашивать то, что и сам прекрасно знаешь.
Твердый, почти британский акцент послышался в произношении Тима. Палмер узнал все, что хотел, но не мог отказать себе в удовольствии поддразнить Тима.
– Значит, ты мог бы… встать на пути в подобном случае? – спросил он.
– Ну, конечно, мог бы. Я не хотел бы думать,– добавил Тим, переходя на характерную для англичан насыщенность речи сослагательными наклонениями,– что один из моих родственников мог бы предположить что-нибудь иное.
– Кажется, я твой племянник, троюродный,– вставил Палмер. Он помолчал.– Во всяком случае, дядя Тим, спасибо за уделенное мне время.
– Нет необходимости становиться… м-м… – Подхалимом,– подсказал Палмер.– Правильно. И еще раз спасибо. Что-нибудь передать Джейн?
– Скажи ей, что племянник у нее нахал.– Тим перешел на чисто американскую речь.
– Ха! До свидания.– Палмер повесил трубку и снова перечитал свой план. Значит, так: в принципе он получил согласие Гаусса и совершенно конкретное предложение Хейгена.
Правительство может или поднять, или не поднять шум. Если не вмешается департамент Тима, то Вторая Фаза плана усложнится. А если бы Тим попытался воспрепятствовать переходу Гаусса, Вторая Фаза оказалась бы проще простого.
Он взглянул на часы. Из-за задержек, вызванных поисками телефонных номеров, разговоры затянулись почти до одиннадцати часов. Он поднял трубку и набрал номер Гейнца Гаусса.
– Алло?
– Гаусс, снова Палмер.
– Рад, что вы позвонили. Так много осталось висящим в воздухе.
– Ничего больше не висит. Как только вы разделаетесь с вашим контрактом с Джет-Тех, вы получите новый на пять лет, начиная с пятидесяти тысяч, и акции.
– Но вы… Акции? Пятьдесят тысяч? – Немец помолчал.– А с какой фирмой?
– Я расскажу вам обо всем в понедельник за ленчем.
– Вы хотите приехать сюда?
– Этого я не могу сделать,– объяснил Палмер.– Это было бы в высшей степени неблагоразумно. Кроме того, с нами будет еще один человек. Тот, кто вас нанимает. Как насчет ленча в «Клубе» в деловом квартале Нью-Йорка? Вы можете вылететь в понедельник утром и сесть на вертолет в Айдлуайлд до станции на Уолл-стрит. Там я вас встречу.