— Жень, послушай, мы с тобой очень хорошо друг друга знаем. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, — заявил он решительно. — Я готов из кожи вон лезть, чтоб добиться взаимности, но мне не хотелось бы, чтоб мои попытки ставили тебя в неудобное положение… Я отлично понимаю, что то, что я, как друг тебе дорог, вовсе не значит, что в другом качестве я не могу быть тебе неприятен. Если ты чувствуешь, что у меня нет ни единого шанса, скажи мне об этом сейчас, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Скажи мне, и я никогда больше не побеспокою тебя по этому поводу. Я всегда буду тебе другом и никогда больше даже не заикнусь об этом… Я…
Она слушала его, и собственные сомнения показались ей абсолютным бредом. Какая же она глупая! Ну, зачем она столько времени мучает и его, и себя? Одно её слово может сделать их обоих счастливыми, а она стоит тут и ещё раздумывает о чём-то!
Она решительно шагнула к нему и взяла его за руку. Он был теперь совсем близко, как в её снах. Он замер, потеряв дар речи. Она заглянула ему в глаза.
— Ты меня любишь?
В его глазах вспыхнуло восторженное изумление.
— Ты не представляешь, как сильно!
— Я представляю.
Она чмокнула его в нос и рассмеялась.
Он попытался поймать её губы, но она увернулась, и поцелуй пришёлся ей в ухо.
Она дразнила, веселясь от души и заражая его весельем. Он делал попытку за попыткой, не достигая цели, покрывая её лицо поцелуями. Она уворачивалась, крутилась в его объятьях, попутно чмокая его, куда придётся. Наконец он решительно притянул её к себе, и она сдалась.
Когда они оторвались друг от друга после долгого поцелуя, он крепко сжал её в объятьях и шепнул:
— Женька, я думал, этого никогда не будет.
— Я тоже так думала, — тихо ответила она.
Он заглянул ей в лицо, пытаясь изобразить укор во взгляде.
— Зачем ты так долго меня мучила, жестокая?
Она состроила виноватую рожицу.
— Я никогда больше так не буду. Обещаю. Ты поцелуешь меня за это?
— Ты сомневаешься?
И они целовались долго-долго, не обращая никакого внимания на то, что губы уже распухли от поцелуев. А между поцелуями она вжималась в его грудь с упоением, тыкалась в неё носом, тёрлась щекой о его щёку, немного колючую и безумно родную, не веря своему счастью. А он держал её в руках, такую близкую и желанную, гладил и целовал её волосы, и вдыхал их запах, окончательно сходя от неё с ума…
* * *
Зима со своими холодами, метелями и тревогами осталась позади. По дорогам весело побежали мутные ручьи, смывая с улиц последние её признаки, деревья и крыши намокли, оттаивая, и солнце всё чаще стало отражаться в окнах и витринах, дразня людей надеждой на скорое тепло.