— Не ссы, — говорил Король, — будь безмятежным, как зеленые холмы виндовс икспи…
— А?
Я снова сидел рядом с ним, снова пил.
— У нас не Окоп, где нашли нефть. Тут тебя никогда не найдут. А если найдут, я тебя не отдам… Ты знаешь, Вася?
— Валера…
— Знаешь, кем я был в армии?
В ожидании ответа Король перевернул очередную стопку.
— Десантом?
— Сержантом. Я ломал ноги, ломал стулья… Я твоего пана Коцкого, твоего Вовкобоя…
Не помню, чтобы я называл их. Я вообще ничего не помню.
Сознание схлопывалось. Снаружи оставался двупалый Король со своими друзьями — собакой и телевизором. Спиртное не действовало на него…
Вечером кто-то горой навис надо мной. Резкость никак не наводилась.
— У меня прокурор, — кричал Король, — у меня Король!
— Им уже занимаются.
Звуковая волна отрезвила меня. Я вспомнил море. Вспомнил этот голос…
Они все-таки достали меня.
— Давай, Дурманов, вставай.
Пан Коцкий и Андрей Вовкобой подняли меня. Я посмотрел на Короля. Бывший десантник пытался удержать кровь в разбитом носу. Он ничем не мог мне помочь.
* * *
— Начнем с конца. Какой твой любимый канал?
— Даже не знаю… Все хорошие.
Они держали меня в подвале военного городка. Ждали какую-то машину, пили кофе, скучали.
— А если серьезно?
Голова Андрея фуникулером спускалась сверху, чтобы пощекотать меня усиками. От него пахло глиной, как от всех Вовкобоев. Пан Коцкий медитировал напротив.
— Он оставил после себя канал.
— А я думал — секс-шопы.
— Не прикидывайся.
— Неужели «Килиманджаро»?
И как я раньше не догадался? Конечно же — «Килиманджаро». Самые горячие новости на завтрак, обед и ужин. Самые популярные ведущие. Звезды и криминал. Скандалы, интриги, расследования. После хлеба — зрелища: «Шесть пальцев», «Феномен ищет жену», «Танцы у плиты», «Бомж-2», «Голосовые связи». Полина Леонтьевна любила эти шоу. Она подсела на них, как и все остальные.
— Они развалили Союз, — сказал Андрей. — Развалили своими джинсами, колой и Голливудом. И продолжают разваливать.
— Установлено, что Мажара был шпионом, — пояснил пан Коцкий.
— Русским?
— Американским. Русские нам не шпионы…
Улыбка пана Коцкого не означала ничего. Андрей включил электрочайник, занял стол кофе и сахаром.
— Хотя им не стоило убирать Гусейнова, — сказал Вовкобой.
— И Евграфа Александровского, — сказал пан Коцкий.
Вранча ожила в сердце. Меня тряхнуло со страшной силой. Неужели и Полины Леоньевны больше нет?
Она изменила мне, но я все равно любил её.
— Полина Леонтьевна.
Щелкнул чайник.
— Моя жена… Твоя сестра…
— Да?
— Надеюсь, ты защитил её?
Андрей спокойно разлил кипяток по пластиковым стаканчикам.