Собственно, исполняемый Милой номер нельзя было назвать стриптизом. Хотя бы потому, что девушка вышла к публике уже обнаженная. Ее наготу прикрывал лишь накинутый на плечи плащ. Она вращала им, словно крыльями, попеременно открывая жадным взорам зрителей различные участки своей восхитительной плоти. Но главным являлось даже не это. Главным являлся ритм — гипнотизирующий, одуряющий ритм, навязываемый музыкой и стремительно, грациозно пульсирующим телом Алой Розы. Оторвать от нее взгляд не хватало сил. Север чувствовал, как его захлестывает дикий шквал животного вожделения, противостоять которому казалось невозможным. Расторможенный основной инстинкт клокотал в крови, сметая любые преграды — социальные, моральные, культурные, подминая под себя даже всевластный инстинкт самосохранения. Начиналось сексуальное безумие…
Только сверхнормальное умение управлять своим организмом выручило Белова. Усилием воли он стряхнул с себя транс. Тронул плечо трясущейся Геллы.
— Я должен за тебя заплатить…
— Ты уже заплатил… — хрипло прошептала та, не сводя глаз со сцены. — Ребята подходили пять минут назад. Не заметил? Бывает…
На Геллу как на женщину танец Алой Розы действовал медленнее, чем на мужчин. Но действовал.
— Как заплатил? — охнул Север. — И сколько?
— Семьсот баксов… — выдохнула проститутка. — Чушь, все чушь… Смотри, смотри на нее… Ты не пожалеешь о своих деньгах, обещаю, только сейчас не отвлекайся!.. И меня не отвлекай, ради Бога!.. А-ах!
«Семьсот баксов! — подумал Север. — Нехило, однако, Ваня зарабатывает на Милке! Игра стоит свеч!»
Он попробовал сообразить, сколько прошло времени с начала представления. Ага, где-то час. А пролетел, как секунда! Вот это да!..
Север бросил взгляд по сторонам. Атмосфера в зале накалялась. Пока еще присутствующие зачарованно пожирали глазами Алую Розу, но чувствовалось — скоро начнется буйство.
Гелла тоже пока не обращала внимания на клиента. Воспользовавшись этим, Белов до краев наполнил водкой два больших бокала. В бокал, предназначенный проститутке, влил солидную порцию клофелина из принесенного с собой флакончика. «Ничего, девка молодая, крепкая, не помрет, — подумал Север. — Зато выспится как следует». И, дожидаясь урочного часа, стал глядеть на сцену, стараясь не поддаться беспощадному эротическому колдовству Алой Розы.
Прошло еще минут сорок. Танец Милы достиг апофеоза. Она двигалась безостановочно, в безумном темпе, не зная усталости, будто заведенная. Ее гибкая фигура извивалась так, что напоминала непрерывно попыхивающую молнию, заряженную электричеством секса. Прорезали воздух изумительные руки, мелькали потрясающие груди, плечи, бедра, маняще распахивались сочные лепестки гениталий… Казалось девушка уже отдается — всему залу сразу.