— А ты? — спросил Север тихо.
— Я… — Романов вздохнул. — Какой я честный? Был честный, да весь вышел… Кстати, Саша Климов работает на меня. От него я многое знаю о деятельности железнодорожного отдела. И поэтому могу сказать, что тебе совершенно не обязательно селиться в вагонном отстойнике, изображать бомжа, мучиться… Есть куда более быстрый способ завоевать доверие Корвета. Правда, более опасный.
— Какой же?
Романов ответил не сразу.
— Ты хорошо стреляешь? — прежде поинтересовался он.
— Бью пулю в пулю. Никогда не промахиваюсь. И иногда даже сам удивляюсь, как это у меня получается. Словно специальный компьютер в голове. А что?
— Мой вариант требует от тебя именно безупречной меткости. Сейчас поймешь. Видишь ли, Львивченко давно искал повода избавиться от Корвета. Не знаю уж, почему, но тот перестал его устраивать. Однако все сотрудники транспортного отдела считают Корвета благодетелем — благодаря ему они начали жить богато. И пойти против подчиненных, которые к тому же почти все его родственники, Тарасик не мог. А тут выдался случай: убийство Крысюка. Для своих Львивченко представил дело так, будто Крысюк пал от рук корветовских бойцов, успев, правда, и их завалить. Результаты экспертизы — сличение отпечатков и так далее — вроде бы подтверждают такую версию событий. Двух сержантов-патрульных, видевших тебя и Милу, Тарас сумел убедить, что вы к убийству отношения не имеете — просто случайные свидетели: какой-то залетный бандит со своей шлюхой зашли на пустырь потрахаться, а там — сведение счетов между ментом и корветовцами. Сержанты поверили своему начальнику, а Саше Климову, который сильно сомневался в вашей непричастности, Львивченко просто велел заткнуться. Правда, когда Саша мне все это рассказывал, он здорово недоумевал, почему нигде не обнаружены ваши отпечатки пальцев. Даже почти согласился с версией Львивченко. Да и я, признаться, согласился. Поэтому так удивился, когда ты признался, что завалил всех четверых… Как вам удаются такие фокусы с отпечатками? Какие-то специальные аэрозоли?
— Никаких аэрозолей, — покачал головой Север. — Природа. Как действует — объяснить не могу, не знаю. Однако действует.
— Да уж, точно… — Всеволод чуть дернул подбородком — то ли от удивления, то ли от восхищения. — Ну ладно, я продолжаю. Итак, Львивченко созвал общее собрание сотрудников железнодорожного отдела милиции — их там немного — и произнес пламенную речь. Суть ее сводилась к тому, что Корвет окончательно обнаглел, что он уже считает транспортников не представителями власти, а собственной братвой, которую может убивать, когда вздумается. Короче, Корвета надо заменить другим «папой», для чего предложено завтра же его взять и потихоньку прикончить.