— Лучше идей нет.
В руке он держал нож. Он издевательски и нарочито взглянул на меня, и двинулся к алтарю.
— Крылышко или ножка? Ах, боюсь ножек у нас больше нет. — и вонзил нож в Эльфа. Крылышек у них тоже не было, но я оценила его черный юмор. Он пытался рассеять ужасную реальность моей предстоящей кормежки.
Я не желала знать, какую именно часть я ела, поэтому закрыла глаза, когда он поднес первый кусок Невидимого к моим губам. Я не могла смотреть на это. Ужасно одно только то, что кусок продолжал извиваться и подрагивать все время пока я жевала его. И пока глотала. Маленькие кусочки щекотали желудок.
Плоть Невидимого на вкус была хуже всех четырех моих кошмарных привкусов вместе взятых. Подозреваю, что инструкции наши имеют представление только о нашем мире, не о мире Эльфов, по мне так это просто отлично. Не хотелось бы, чтобы меня мучили сны со всеми ужасными вкусами и их мира тоже.
Я жевала и давилась, давилась и глотала.
МакКайла Лэйн, барменша и гламурная барышня, кричала мне немедленно прекратить, пока еще не слишком поздно. Потом я никогда не смогу снова быть той-же простой, счастливой южной девушкой, какой была. Она не понимала, что и так уже было слишком поздно.
Дикарка Мак уселась прямо в грязь, воткнула копье в землю, кивала и говорила: «Дааа, наконец-то, немножечко настоящей силы! Давай-ка ее сюда!»
Я — та, которая пытается найти середину между этими личностями — думала, какую цену мне придется заплатить потом. Действительно ли переживания Бэрронса оправданы? Если я съем темного Эльфа, то со мной произойдет нечто ужасное и я тоже стану темной? Или в темных превращаются только те, в ком изначально присутствуют семена зла? Может быть, если я всего один разок съем Невидимого, то нисколько не изменюсь. Мэллис ел их постоянно. Может быть именно частота и является убийцей. В мире полно наркотиков, которые можно пару раз попробовать без особых последствий.
Может быть, живая плоть темного Эльфа вылечит меня, сделать сильной и больше ничего.
Может быть, это вообще не важно, потому что минус, это моя сегодняшняя ошибка, когда я слишком быстро сдалась, больше такого не повторится. Я буду драться за жизнь, и не важно какими способами, и заплачу по всем счетам без жалоб. Никогда больше я не приму смерть. Я буду сражаться с ней до самой последней секунды, не важно с какими ужасами мне придется столкнуться. Мне было стыдно за то, что я потеряла надежду.
Папа всегда говорил мне:
«Мак, нельзя идти вперед оглядываясь назад. В таком случае ты наткнешься на стенку».
Я отбросила все свои сожаления, от них моя ноша была только тяжелее.