Черную магию можно пропустить. Беру силу и обостренные чувства. Особенно я была заинтересована в излечении смертельных ран. Может я и пропустила один шанс на выживание сегодня. Второй я точно не упущу. Теперь рядом Бэрронс. Камера открыта. Он сможет добраться до Эльфа на алтаре и скормить мне его.
— Бэрронс. — Я усилием воли заставила глаза открыться. Веки были такие тяжелые, будто придавленные монетами.
Он уткнулся мне в шею и тяжело дышал. Он оплакивал меня? Уже? Ему будет меня не хватать? Неужели я, хоть чуточку, стала важна для этого загадочного, жесткого, замечательного, одержимого мужчины? Плохой ли хороший, правильный или нет, для меня он был важен.
— Бэрронс, — снова произнесла я, в этот раз тверже, вложив в слова все последние силы, их хватило чтобы привлечь его внимание.
Он поднял голову. В мерцающем свете факелов его лицо казалось маской из грубых равнин и углов, он отрешенно смотрел на меня. Темные глаза превратились в окна, за которыми простиралась бездонная пропасть.
— Прости меня, Мак.
— Ты… не виноват, — только и смогла я проговорить.
— Я виноват больше чем ты можешь себе представить, женщина.
Он назвал меня женщиной. Я выросла в его глазах. Интересно, что он подумает обо мне потом.
— Прости, что не пришел за тобой. Нельзя было отпускать тебя домой одну.
— По-послушай, — произнесла я. Если бы я могла пошевелить рукой, я бы отчаянно вцепилась ему в рукав.
Он склонился ниже.
— Невидимый… на алтаре? — спросила я.
Он сдвинул брови. Посмотрел через плечо, и снова на меня.
— То существо все еще там, если ты про него.
Голос мой звучал ужасно:
— Принеси… его… мне.
Он удивленно поднял бровь и моргнул. Он посмотрел на корчащегося Невидимого и я увидела как разум его заработал.
— Ты… что… был Мэллис… — тут он прервал меня.
— Что ты именно хочешь сказать, Мак? Ты хочешь сказать, что хочешь это съесть?
Я не могла говорить. Я разомкнула губы.
— Черт меня дери, ты хорошо подумала? Ты понимаешь, что с тобой может произойти потом?
Снова я пустилась с ним в один из тех беззвучных разговоров. Я сказала: «Прекрасно понимаю. Я буду жить».
— Я про минусы. Минусы есть всегда.
Я сказала ему, что самый важный минус это моя смерть.
— Есть вещи пострашнее смерти.
«Не тот случай. Я знаю, что делаю».
— Даже я не знаю, что ты творишь, а я знаю все, — пробурчал он.
Если бы я могла, я бы рассмеялась. Его заносчивость не знала границ.
— Мак, это темный Эльф. Ты собираешься съесть Невидимого. Ты соображаешь что делаешь?
«Я умираю, Бэрронс».
— Не нравиться мне эта идея.
«У тебя есть получше?»
Он резко втянул воздух. Я не поняла тех сложных мыслей, что промелькнули на его лице в следующий момент — слишком уж они были сложные, за пределами моего разумения — он отбросил их. Но несколько секунд колебался, прежде чем резко отрицательно мотнуть головой, и я поняла, что у него была другая идея, которую он посчитал еще хуже чем моя.