В тот день, 1 февраля 1831 года, московская церковь Вознесения Господня была полна народу. Стояли страшные морозы. В церкви собрался весь цвет московского дворянства. Роскошно одетые гости разглядывали новобрачных, стоявших перед священником в золотых ризах. Ослепительно красивая в своей белой фате Натали и очень бледный, очень взволнованный Пушкин. Настолько взволнованный, что в момент, когда следовало надеть обручальное кольцо на палец невесты, он промахнулся. Кольцо выскользнуло у него из рук и покатилось по полу. Наклонившись, чтобы поднять его, жених опрокинул крест и уронил Евангелие. Распрямился он уже не просто бледным, а смертельно-бледным…
– Дурное предзнаменование! – прошептал он.
Но Натали улыбнулась Пушкину так радостно, что он мгновенно позабыл о своих дурных предчувствиях и повел свою молодую жену к выходу из церкви, где их радостными криками встречала толпа. На губах его была такая же счастливая улыбка.
Весь день Натали прямо-таки купалась в удовлетворенном тщеславии и гордости. Ее засыпали поздравлениями, цветами, комплиментами, подарки заполнили гостиную ее матери. Но когда, ближе к полуночи, она осталась наедине с супругом в только что обставленной новенькой квартире, ей пришлось оказаться лицом к лицу с реальностью.
Спальня была обита сиреневым шелком, потому что молодая женщина предпочитала именно сиреневый цвет. На этом светлом фоне смуглая кожа супруга показалась ей особенно ужасной. И едва он двинулся к ней, раскрыв объятия, чтобы получить наконец награду за свое столь долгое терпение, ему на руки свалилось бесчувственное тело. Натали упала в обморок.
Что делать с этой женщиной, потерявшей сознание? Пушкин уложил ее на постель и позвонил в колокольчик, вызывая горничную. Указав ей на свою бесчувственную жену в облаке белоснежных кружев, сказал:
– Займитесь вашей хозяйкой!
И вышел…
Он бежал из этого дома, из этой комнаты, в которую входил с сердцем, переполненным любовью, надеясь обнаружить там застенчивую, стыдливую, но готовую принадлежать ему, если не счастливую невесту. Обморок Натали ясно показал ему, какой страх перед ним она испытывала. И вот этого он уже не мог вынести.
Ночь он провел где-то у цыган. Он хотел забыться. А когда вернулся на заре, его встретила Натали, все еще одетая в свое подвенечное платье. И увидев, как он удивлен этим, она бросилась ему в ноги и, не вымолвив ни словечка, разрыдалась. Он наклонился, поднял жену, а когда ему наконец удалось разобрать, что она бормочет, он понял, что ее терзают чудовищные сожаления из-за страха, который она испытала нынче ночью.