— О тебе. — Поправила я, краснея.
— Не смешно! — возразил он.
— Прости.
На моей пояснице находилась зудящая татуировка, символично напоминающая Макса. Цифра "8" черного цвета, чуть меньше трех сантиметров красовалась прямо на крестце. Я спрыгнула на пол и включила воду, пара бумажных полотенец оказалась в руках.
— Надо ее смыть! Я уверена, она нарисована! Я же не такая дура, чтобы делать настоящую!
— Еще какая, потому что она самая что ни наесть настоящая!
Пропустив его слова, мимо ушей, я начала тереть кожу, отчего она загорела огнем. Эта сволочь не стиралась! Все попытки были тщетными.
— Я же говорил. — Эйти криво и наиграно ухмыльнулся. — Так зачем ты ее сделала?
— Чтобы помнить о том, кого нужно обходить за милю! — разозлившись, ляпнула я. Полотенца полетели в урну.
С татуировкой ничего нельзя было сделать, да и находиться при этих обстоятельствах в одном помещении с Максом было очень неудобно и неприятно. Я поправила футболку, взъерошенные волосы вернула на место, аккуратно, без лишних движений прошла мимо парня и тут же моя левая рука оказалась в его хватке.
— Эта тату, твое согласие быть со мной? — тихо и уверенно поинтересовался он.
— Нет, — так же ответила я. — Я не хочу быть ни с кем из вас.
— Твое последнее слово?
— Да. — Я вывернулась и выбежала из туалета, и бежала до тех пор, пока не оказалась дома, в своей постели.
Прошло несколько часов, а я все лежала, смотря на потолок, замечая, что по щекам скатывается все больше и больше слез. Зачем я так ответила? Это не то, что было в моей голове. Я шмыгнула заложенным от слез носом, переворачиваясь на другой бок. Перед глазами стояли часы. Восемь часов вечера. Ироничная и горькая улыбка появилась на губах. Разве зудящий и раскрашенный кусочек моей кожи не говорит о том, что выбор сделан давно? В первый день, с первого столкновения, с первой ссоры и первой улыбки…
Я вскочила с постели, растирая слезы по щекам. Я сделала свой выбор! Слезы как рукой сняло, и я знала, что нужно делать. Моника была дома, сегодня она привезла мои вещи из школы и ничего не спрашивала, за что, я была благодарна. Забежав к ней в комнату, я с лету спросила адрес Гордона. Сестра написала его на листочке, протянув мне. Вне себя от радости, я крепко обняла ее и побежала дальше.
Его дом находился в нескольких кварталах от моего. На улице моросил мелкий дождик, но меня это не пугало, найдя нужный, я уверенно нажала звонок. Дверь открыла приятная женщина, лет сорока.
— Чем могу помочь, мисс? — любезно спросила она.
— Макс дома? — с большой надеждой спросила я.