А бандиты никуда не торопились, шли как на прогулку. Когда они подошли поближе, я увидел, что на тележке они катят два деревянных бочонка для засолки огурцов. Витек поднял ствол — летницу с земли и приставил его к настилу.
— Ну что, Фитиль, покурим и полезли. Времени до утра навалом.
Оба бандита закурили. Сквозь щели в настиле я их хорошо видел. У Витька даже в темноте рожа как чернилами была намазана. Знать, тяжелая у медведя лапа. Он первый начал разговор.
— Не могу я тут больше сидеть, одичал совсем, на море хочу.
— А я тачку хочу себе купить, денег никак не соберу, весь в долгах.
— И какой же дурак тебе в долг дает? — подначил его Витек, сладко затягиваясь сигаретой.
— Горилла, мой шеф, — сознался Фитиль.
Внизу раздался смех киллера.
— Завтра я ему скажу, за кого ты его считаешь, — захохотал Витек. Второй раз за день Фитиль попался на одну и ту же уловку, но на этот раз промолчал. А я сидел наверху как мышь, боясь шевельнуться, и надеялся на божественное спасение. Подо мною философствовал Витек.
— Странная штука жизнь. Сидишь в глуши, делать нечего, думаешь. Зачем человек живет? Чтобы тачку купить? — не дождавшись ответа от Фитиля, киллер продолжил. — Врешь, Фитиль, купишь тачку себе, еще что-нибудь понадобится. Вот я вам сколько лосей и косуль отстрелил, а вам все мало. Еще давай и еще, теперь медведя подавай. А медведь — он, знаешь, хитрый. Сколько раз в лесу я его встречал — издали на меня смотрит, как человек, и не трогается. Я сдвинусь — и он.
— Чего же ты не стрелял? — воскликнул пораженный Фитиль.
— Далеко было, и деревья мешали, вероятность попадания нулевая. Да дело не в этом. Я хочу тебе рассказать о медведе: он здесь у них как хозяин в лесу.
— Хозяин он и есть.
— Нет, Фитиль, хозяин хозяину рознь. Этого медведя не зря прозвали Президентом. Он мне всегда мешал на охоте. Только я выйду в лес, а мне так и кажется, что за мною кто-то следит. Голову поверну — никого, а на душе тревожно. Стреляю-то я без лицензии. Раз я, дурак, погнался за лосем, тот копытами члеп, члеп, и по болоту на остров, а я за ним, так и завяз в двух метрах от берега. Тону в болоте. Ори, не ори, в радиусе десяти километров никого. Смотрю, из-за дальних кустов выглядывает Мишка. То-то, думаю, порадуется, стервец, что я провалился и выбраться не могу. Знать, по следу моему шел, не зря я чей-то взгляд у себя на затылке чувствовал. А дело к ночи было, деревья верхушками шумят, мне отходную песню поют. За полчаса я по грудь уже увяз. А на берегу — вот она, в трех метрах березка, а не дотянешься. Ты же меня знаешь, Фитиль, умирать — так с музыкой, выбросил я на берег ружье и запел «Коробочку». А вода уже до шеи дошла, а я думаю: допою или нет?