– Очень может быть, что рассказать тебе – это значит подвергнуть тебя опасности.
– Мы все в опасности. В этом я согласна с Джонни. Рассказать тебе то, что я узнала от Роджера?
– Давай. (Где он тебе это рассказал, Сейди? Вы вели этот разговор в вертикальном или горизонтальном положении?)
– Он пропустил стаканчик-другой и разговорился. Мы были в его номере отеля, но ты не волнуйся. Мои ноги оставались на полу, а одежда – на мне.
– Я и не волнуюсь.
– Если не волнуешься, то ты меня разочаровал.
– Хорошо, я волнуюсь. Так что он тебе рассказал?
– По его словам, ходит слух о важном событии в Карибском море этой осенью или зимой. Подавление очага напряженности. Я предположила, что он имел в виду Кубу. Он сказал: «Этот идиот Джей Эф Кей собирается поставить нас раком, чтобы показать, что у него есть яйца».
Я вспомнил всю ту чушь о конце света, которой потчевал Сейди ее бывший муж. Любой, кто читает газеты, знает, что это грядет, и мы все погибнем от радиации. Наши тела покроются язвами, и мы будем выкашливать наши легкие. Это производит впечатление, особенно если произносится уверенным и сухим тоном учителя физики. Производит впечатление? Нет, оставляет в памяти шрам.
– Сейди, это бред.
– Да? – Сейди заманивала меня в ловушку. – Как я понимаю, у тебя есть доступ к конфиденциальной информации, а у сенатора Кучела – нет?
– Можно сказать и так.
– Хватит об этом. Я еще дам тебе время все мне рассказать, но не слишком много. Может, только потому, что ты хороший танцор.
– Так давай потанцуем! – неожиданно для себя предложил я.
– Спокойной ночи, Джордж.
И прежде чем я успел произнести хоть слово, она положила трубку.
15
Я уже собрался позвонить ей, но когда телефонистка спросила: «Номер, пожалуйста?» – здравомыслие вернулось. Я положил трубку на рычаг. Она сказала все, что хотела. Попытка заставить ее сказать что-то еще ни к чему хорошему привести не могла.
Я попытался исходить из того, что ее звонок – стратегический ход, призванный убедить меня раскрыться, типа говорите за себя, Джон Олден. Однако эта идея не показалась мне здравой, потому что Сейди никогда так себя не вела. Этот звонок больше всего напоминал крик о помощи.
Я снова снял трубку и на этот раз, услышав вопрос телефонистки, продиктовал номер. После второго гудка раздался голос Эллен Докерти:
– Да? Кто говорит?
– Привет, миз Элли. Это я, Джордж.
Возможно, молчание заразительно. Я ждал.
– Привет, Джордж, – ответила она. – Я давно не звонила, да? Просто в последнее время не могла поднять...
– Головы, понятное дело. Я знаю, что такое первые две недели учебного года. Я звоню вам, потому что мне позвонила Сейди.