– Шлюхину одежду, – отмахнулся он.
– Я не... я не знаю его номера.
Ее адресная книжка, которую она обычно держала в маленьком кабинете рядом с пишущей машинкой, теперь лежала открытой у телефонного аппарата.
– Я знаю. Он на первой странице. Сначала я заглянул на букву «т», от трахача, но там не нашел. Сейчас я попрошу нас соединить, чтобы у тебя не возникло каких-то идей насчет телефонистки. Потом ты с ним поговоришь.
– Я не буду с ним говорить, Джонни, не буду, если ты собираешься причинить ему вред.
Он наклонился вперед. Его странные оранжево-блондинистые волосы упали ему на глаза, и он откинул их рукой с револьвером. Затем рукой с ножом снял трубку с рычага. Револьвер по-прежнему смотрел Сейди в живот.
– Вот что я тебе скажу, Сейди, – теперь голос звучал так, будто к Джонни вернулся разум. – Я собираюсь убить одного из вас. Второй может жить. Тебе решать, кто умрет.
Он говорил абсолютно серьезно. Она видела это по его лицу.
– А если... если его нет дома?
Ее тупость вызвала у него смех.
– Тогда умрешь ты, Сейди.
Наверное, она подумала: Я могу выиграть время. Как минимум три часа на дорогу от Далласа до Джоди, даже больше, если движение плотное. Достаточно для того, чтобы Джонни пришел в себя. Возможно. Или чтобы отвлекся, и я смогла бы бросить в него чем-то тяжелым и выбежать из дома.
Он набрал «0», не глядя в адресную книгу (числа он всегда запоминал без труда), и попросил соединить его с номером: «Уэстбрук 7-5430». Послушал. Потом поблагодарил телефонистку: «Спасибо вам».
Последовала пауза. Где-то, более чем в сотне миль к северу, звонил телефон. Она, должно быть, гадала, после какого гудка Джонни положит трубку и выстрелит ей в живот.
Выражение его лица изменилось. Он оживился, улыбнулся. Его зубы остались такими же белыми, как и прежде, и почему нет? Он их чистил не меньше шести раз в день.
– Привет, мистер Амберсон. Кое-кто хочет вам кое-что сказать.
Он поднялся со скамеечки и протянул Сейди трубку. А когда она поднесла ее к уху, ударил ножом, быстрый, как змея, вспоров ей щеку.
4
– Что ты ей сделал? – крикнул я. – Что ты ей сделал, сволочь?
– Успокойтесь, мистер Амберсон. – По голосу чувствовалось, что ситуация его забавляет. Сейди больше не кричала, но я слышал, как она рыдает. – С ней все в порядке. Сейчас кровь течет довольно-таки сильно, но скоро остановится. – Он помолчал, потом заговорил рассудительным тоном: – Разумеется, она больше не будет такой красивой. Теперь она выглядит, как ей и положено, – дешевой шлюхой за четыре доллара. Моя мама говорила, что она шлюха, и не ошиблась.