— Сьюзен!
Она не ответила. Он пополз через комнату, протянул к ней руки. Он пытался понять, куда она ранена, боясь к ней прикоснуться, словно она вдруг стала очень хрупкой и ее можно было разбить. Одна пуля, похоже, срезала ей мочку уха и впечаталась в стену у нее за спиной. Другая, кажется, прошила ногу — джинсы на глазах окрашивались в красно-коричневый цвет, — а третья попала в плечо, но Сьюзен защитил бронежилет, позаимствованный в кабинете агента Мартина.
— Ты ранена, — сказал ей Джеффри. — Все будет хорошо. Я приведу помощь.
От боли бок у него горел и в глазах стояла красная пелена.
— Где он? — спросила Сьюзен испуганным голосом.
— А я тут как тут, — произнес голос позади них.
Громко закричала Кимберли. Джеффри обернулся и увидел, как отец нагнулся в дверях над телом Кэрил Энн. Он вынул из ее руки пистолет и навел на Сьюзен, Джеффри и Кимберли.
Диана услышала стрельбу, и ее охватил ужас. Но тишина, последовавшая за выстрелами, была еще страшней. Она вскочила и побежала что было мочи по темному лесу к ярко освещенному дому. Казалось, каждая ветка, каждая колючка, каждая плеть плюща, встречающиеся ей на пути, старались ее задержать. Диана споткнулась, едва не упала, но устояла на ногах и снова побежала, стараясь не думать о том, что могло произойти в доме. Не останавливаясь, она достала револьвер, который дала ей дочь, и сняла его с предохранителя.
Добежав до края освещенной лужайки, она остановилась.
Дальше — сплошная стена тишины. Она стояла, вдыхая холодный воздух, и не двигалась.
Питер Куртен посмотрел туда, где находились двое его детей и несчастная Кимберли, дрожавшая и захлебывавшаяся рыданиями. Его глаза встретились с глазами Сьюзен, и он кивнул ей.
— Что ж, я ошибся, — медленно произнес он. — Значит, киллером должна была стать твоя сестра, Джеффри.
Сьюзен, внезапно ослабев от боли и пережитого напряжения, снова подняла револьвер.
— Ты убьешь меня? — спросил отец.
Она бросила револьвер на пол, и тот упал на пластиковое покрытие с глухим стуком.
— В шахматах, — медленно сказала она, — именно королева является главной фигурой и предпринимает наиболее решительные действия.
Куртен кивнул.
— Туше́! — весело произнес он, а потом добавил: — Ты, пожалуй, справилась бы с тем парнем в туалете и без моей помощи. Я недооценил твои способности.
После этих слов он прицелился.
В это мгновение Джеффри вдруг понял, что пришел наконец его черед, пусть без пистолета или ножа. Он вдруг понял, как остановить этого человека.
Джеффри улыбнулся. Несмотря на боль. Вдруг. Неожиданно. И посмотрел на отца таким взглядом, что тот замер.