Нет Новичонка. И лейтенанты у болотца, потолковав меж собой, отрядили гонцов к командиру первой роты Лютову и к командиру полковой батареи Куркину.
Не может, не должно быть последнее слово за особым отделом.
Обоих, как ни упирались, чуть не насильно приволокли на огневой рубеж. Оба кадровые командиры, нормально окончили нормальное училище задолго до войны, оба отменные стрелки.
И опять журавлино длинные ноги нашагивают на краю болотца. До пояса похоже опять это особист. Только сапоги сверкают, как ни у кого, начищены до сверхзеркального блеска. По этим сияющим сапогам комбата Куркина узнают за километр и дальше. Хоть в дождь, хоть в грязь, сияют, как надраенная корабельная медь на солнце. И когда чистит, и чем, даже в его полковой батарее не знают: ни разу не видели комбата с сапожной щеткой.
Прадий, хоть и ушел к штабным, но болотце из виду не упускал. Углядел зорким глазом там Куркина с Лютовым, зашагал обратно, как землю промеривая циркулем. Встал рядом, но пистолет не вынул. Куркин кивнул на Лютова:
— Пусть Андрей ударит первым.
Лютов, прихрамывая, вышел вперед. Все сочувственно смотрели, как он идет. Знали — болит еще подживающая рана, полученная им в Проходах рядом с Новичонком. И если б не унесли его тогда санитары, может он рядом с ним там и остался.
Осторожно ставя раненую ногу, чуть касаясь ею земли. И твердо вбив между кочек вторую, поднимая пистолет поинтересовался:
— Обе бить?
Ответ был единодушен — бить обе.
После выстрелов Лютова сам Парадий пожал ему руку. Два выстрела, как один. Будто из пулемета, без перерыва. И обе бутылки брызнули осколками.
— А мне что же? — поворачивает ко всем свой горбатый нос Куркин. — Меня зачем привели?
И сразу несколько пехотинцев рвануло через болотце. Пять бутылок выстроилось в ряд. Дальше и выше лютовских осколков. Двое добровольцев, на обратном пути, по пояс увязли в трясине. Дрожат, промокшие насквозь, но не уходят, даром что ли мокли, всем хочется посмотреть, как стреляет комбат Куркин.
А тот стоит спиной к бутылкам, осматривает пистолет. Патроны вынул, перебрал, два заменил, вытащил из запасной обоймы.
— Ну-с, какую бутылку бить? — вскинул он горбатый нос, повел им из стороны в сторону.
— Среднюю, — крикнул кто‑то.
И все согласно закивали — среднюю, среднюю.
— Считайте.
Как по команде «кругом» щелкнули ярко начищенные сапоги, повернув Куркина спиною ко всем. И тут же щелкнул еще раз. Он опять стоит, как стоял. А те, кто считал успели сказать только «рраз», а «два» и не договорили, и пистолетный выстрел почти проворонили. Бутылки в середине ряда за болотом нет.