вашей книги. Государство указало народу, где сидит зло – оно по-своему оградило людей от
порока, преступления. Вы же, не выражая авторской точки зрения, но работая с
шокирующими, а потому запоминающимися образами – потворствуете порокам народа. Вы
растлитель народа. В чем также можно обвинить ваше издательство и центральные СМИ, в
основе деятельности которых, повторюсь, материальная выгода. Мало того, что мой народ
загоняют в депрессию и убеждают, что этот мир жесток, извращен и отвратителен – так
делается это к тому же ради денег и вашей убогой терапии.
КИСЛО-ПТИЧКИН: Михаил, гзшнтрвауц-шнайлер-шпунц, я устал и хочу домой.
Отпустите меня Христа ради!
ВЕДЕНЯПИН: Бажен, вы только не подумайте, что я вас хочу унизить или опорочить. Я
максимально честно рассказал, что думаю на ваш счет и касательно вашего творчества. При
этом я с такой же страстью готов доказывать, что ваши книги представляют огромную
ценность для литературоведов. И в то же время готов тысячу раз повторить, что это
произведения для избранного, узкого круга людей. Не потому, что они какие-то элитарные, а
потому, что очень немногие обладают иммунитетом на подобные негативные тексты.
Помяните мое слово, выход за пределы этого круга повлечет за собой очередное судебное
разбирательство, – так организм-государство реагирует на антитело. Вы уже причинили
стране сильный вред. Дискредитированы абсолютно все. Вы как автор и ваше издательство –
теперь все будущие произведения и издательские проекты будут оцениваться в свете
произошедшего скандала, то есть отрицательно. Журналисты откровенно зарвались – их не
волнует свобода слова, им подавай сенсации. Политические силы, обвинившие вас в
пропаганде насилия и, видимо, жаждущие отличиться перед властью, крайне неумело
провели это дело, придав его широкой огласке. Когда как единственно разумная реакция на
таких авторов, как вы, не знающих своего места, – это заговор молчания, остракизм. В
общем, в результате народ теряет доверие ко всем. А мне в этой ситуации больше всего жаль
именно народ, потому что он беспомощный, битый и верит каждому встречному. Господи,
как воняет в студии – принесите мне наконец респиратор!
КИСЛО-ПТИЧКИН: Сссчыыввррвееешшшттоооооррррвввнннкклл-майн-либен-вшккдррв.
ВЕДЕНЯПИН: Не спорьте со мной, Бажен. Вы не имеете права выливать на окружающих
людей собственные проблемы и страхи. Даже если вы в полной уверенности, что этот мир –