Опять повалил снег, с утроенной силой.
- Да, - отвечаешь ты, взбодрившись.
Троллейбус взревел и сдох. Из-за снежных завалов движение полностью остановилось, а
стоит машине притормозить, как ее тут же с потрохами сжирает вьюга. Водитель советует
тебе отныне полагаться на собственные силы или переждать непогоду в ближайшем
подъезде. Твой вид не вселяет в него доверия, возможно, поэтому он и не советует что-
нибудь приемлемое. Ты неохотно вылезаешь из теплого салона, проваливаешься по колено в
снег и сразу вспоминаешь о своем распухшем мочевом пузыре. До дома несколько
кварталов, а облегчиться в центре города намного сложнее, чем на окраине. Ты вспоминаешь
также об украденных деньгах – можно поймать машину. Но движение парализовано.
Остается только самостоятельно добираться до дома. И ты выползаешь, загребая
непослушными ногами, на тротуар.
Честно говоря, я иногда поражаюсь принципу твоего мышления. Физический стимул –
примитивный вывод – недальновидное решение. Степень осознания происходящего зависит
от силы, болезненности физического стимула, чем я пока безнаказанно пользуюсь. Однако я
уже давно решил, что иного выбора у меня нет. Точнее говоря, иного выбора нет у тебя. Мне
рассказывали, что иные люди думают постоянно. По большей части это всякая бессмыслица,
но иногда среди мыслительного потока встречаются и достойные идеи или, по крайней мере,
общечеловеческой ценности, а порой, совсем редко, рождаются даже целые концепции,
теории, от чего мозг работает только активнее и продуктивнее. Фантастика какая-то. Одних
отправляют в командировку на тропические острова, других – в таежную местность. Это как
раз мой случай: непроходимый, дремучий лес. В последнее время мне кажется, что я тебя
9
ненавижу. Но это, разумеется, всего лишь побочный эффект от споровой смеси, которую я
начал принимать ради достижения нашей с тобой цели.
Ты медленно переставляешь ноги, и каждое движение отзывается болью в районе паха. К
тому же холодно. Мне тебя не жаль, но на тебя жалко смотреть. Изнутри ты представляешь
собой уродливое зрелище. Ты очень хочешь писать. Я слышал, во время революции, когда
пожелавшие бежали за границу, какая-то русская княгиня смущалась сойти с поезда и
помочиться со всеми в лесу, мальчики – налево, девочки – направо, то было ниже ее
достоинства, и она предпочла умереть от разрыва этого твоего самого мочевого пузыря. Но,
позволь, ты-то тут при чем?! Ты княгиня русская, что ли? Не смеши меня!