– Ну что же, милая, придется мне с тобой такой смириться.
– Привет от Потока Славутича, – ответило отражение, и из воды поднялся водяной, чем-то на него похожий, но более молодой. – Я – Тетерея Подольевич, вот, послан к вам, на всякий случай.
Вот такие неожиданности. Тетеря подтвердил сказанное в письме, добавив, что Твари активно перемещаются в точки, "как будто им угля под хвост насыпали". С такими хорошими новостями я вернулась в лагерь, разожгла костер и поставила греться воду. Оксана уже спала, причем в обнимку со своим пуссикетом, который мерно урчал, мой «скакун» отсутствовал, видать охотился. А Этерна просто сидела и глядела в небо, чего раньше за ней не замечалось. А может, это я невнимательно смотрела?
Я взяла одно из "седел" (в отличие от лошадиных, пуссикетовские седла делаются из мягкого многослойного войлока без каркаса), кое-как постелила его на траву и улеглась, заложив неработающую руку за голову. Мне надо было поговорить со своим фамилиаром, но я совершенно не представляла себе, о чем будет этот разговор. Наконец, я решилась. В конце концов, не важно, как начнешь, важнее, что скажешь…
– Терни… я подумала, что мы с тобой очень мало говорили друг с другом. Просто я от природы молчаливая. Кому-то это кажется сильной чертой характера, но на самом деле, я просто очень застенчива. Но я научилась стесняться с серьезным выражением лица, понимаешь…
Я замолчала.
– Терни, я не умею красиво говорить. Мне хочется поблагодарить тебя – и за то, что ты спас… спасла меня, и за то, что теперь от меня не отказалась, хотя и могла. Я для тебя плохой спутник. Возможно, тебе стоило дождаться более ответственного, более хладнокровного витязя?
Я улыбнулась, но улыбка вышла, подозреваю, жалкой. Терни молчала.
– Зачем все это говорю? Потому, чтобы ты знала – даже если придет Абаддона и весь мир покатится с холма, все равно буду рядом с тобой, и ты всегда можешь на меня рассчитывать. И доверять мне. И еще, больше я тебя так не подставлю, никогда.
– Вы – моя хозяйка. Я ваш фамилиар. Так и должно быть, – Этерна положила голову на лапы и теперь смотрела в огонь.
– Терни, союз витязя и фамилиара – это больше… Это как дружба, и даже больше этого. Знаешь, кроме Олюшки у меня нет более близкого человека, чем ты, – протягиваю здоровую руку и легонько глажу ее по голове. – И это тоже правильно.
Я помолчала. С реки дул легкий ветерок, сосновый валежник в костре потрескивал, то и дело выбрасывая в небо сноп искр, как будто пламя желало добавить небосклону еще несколько ярких звезд. Но эти звезды быстро гасли.