А вот вторая была помладше. Из Султаната, что ли? Внешность странная. Сама миниатюрная, закутанная в темно-зеленую мантию, в просветах мелькал черный камзол и черные же шаровары. И вообще, вся она какая-то сумрачная и, да, пожалуй что незаметная. Широкоскулое лицо слишком явно застыло маской, будто Ольгиной помощнице нет дела до происходящего. Хотя, возможно, так оно и было.
Странное чувство овладевает мной. Будто что-то упускаю. Но только вот что? Что я упускаю?
А, впрочем, не все ли равно? Я теперь… Я… Мне бы о другом подумать. Мне бы…
Острое ощущение опасности наваливается слишком резко. В глазах мутнеет, а пол под лапами ощутимо вздрагивает. Рефлекторно бросаюсь к возвышению, на котором моя хозяйка повисла на своей невесте, и вижу, как у «мадам Сони» в руках бьется в агонии черный голубь.
Все когда-то бывает впервые. Первый поцелуй и первая рана, первые слова любви и первая загнанная в Зоне Тварь, первый день в качестве Суженного и первая осада родного города…
Однако согласитесь, когда несколько вещей впервые происходят в один день – это немного перебор, даже если ты – Валькирия и готовилась к подобному сюрпризу едва ли не с детства.
Не успела еще Виталия снять с лапки буквально прильнувшего к ее рукам раненого сизаря какой-то небольшой листок, а Смертоносцы уже развернулись и слажено пошагали из зала. Под их броней что-то клацало, очевидно, перезаряжалось скрытое в ней оружие.
Вита щелкнула пальцами, растирая между ними "записочку", и прямо между нами и залом развернулось, как лист, изображение. Картина была неутешительной – к северной стене города надвигалось большое войско. Из кого оно состояло, было непонятно, вид на происходящее был с высоты птичьего полета, но там явственно виднелись Твари, старающиеся держаться позади, а над ними реяло несколько змиев, которых в дикой природе не встречали со времен моей прабабки.
Но по-настоящему плохо было вовсе не это, а то, что в арьергарде армии двигались четыре исполинских фигуры. Одна из них шла по Днепру и напоминала водопад; по берегу, словно ожившая гора, шел второй, угольно-черный гигант. Третий огненным столбом нависал над местностью, называемой Куреневка (там, кстати, стояла слобода Двойки), и, наконец, за Ветряными горами словно огромная, поднимающаяся от земли черная туча, увитая плетьми молний, возвышалась четвертая фигура.
– Что это? – испуганно спросила Княгиня почему-то у меня. Я перевела взгляд на Виту, но та лишь плечами пожала.
– Я в Охмадет, – сказала она. – Если это то, о чем я думаю, значит, нам нужны все имеющиеся в наличии силы. Матушка Константина, могу я отправить Вас в Лавру… используя свое ведовское искусство?