Я был взволнован, но вместе с тем огорчён — понимал, что лишился возможности сражения в Германии на передовой, хотя бы частично отплатить по счёту за моих маму, отца, младших братьев Юлиана и Юзефа, за весь народ.
В ту ночь Лодзь не спала. Оказалось, что количество выпитых водки и бимбера[95] в Лодзи превысило наши самые смелые представления.
Радость и спокойствие в Лодзи продолжались недолго. После капитуляции Германии советское НКВД вместе с военной контрразведкой начали широкомасштабную операцию по выявлению и арестам солдат Армии Крайовой, национальных вооружённых сил и нередко — бойцов Крестьянских Батальонов. Своим спасением я обязан сержанту Народного Войска Польского, который служил вместе со мной в охранном взводе начальника Районной Комендатуры Пополнения Лодзи.
Я отдыхал после дежурства, когда этот сержант Вильнюк, имени которого не запомнил, ворвался в казарму запыхавшийся и выкрикнул:
— Убегай, за тобой идут! Надень плащ...
Вильнюк показал мне, каким путём должен убегать. Успел только сунуть в карман служебный наган, а в полевую сумку — несколько гранат. Молниеносно оказался во дворе дома, прислонился к водосточной трубе. Через несколько минут после этого я увидел, как группа людей в военной форме с автоматами ППШ (было их четверо или пятеро) поднимались на лестничную клетку. Переждал, пока войдут, выбежал на улицу, а оттуда направился в направлении улицы Пётрковской.
Добрался до улицы Полуднёвой, дом 24, где проживал с родителями Вацлав Годовский, псевдоним «Дзидек», — мой соратник в группировке «Понурого».
Рассказал им о своём побеге и попросил помощи. Несколько дней находился в квартире «Дзидека». Там меня кормили, хотя сами имели немного. Через несколько дней рискнул пробираться на Запад. В то время с транспортом было плохо, направлялся на Запад не напрямик, а через Тарновские Горы, Катовице, Кендзежин-Козле. Убегал в форме Войска Польского. Пользовался автостопом — водители армейских автомашин брали меня без расспросов, потому что это было время перемещений во всех направлениях. Во Вроцлаве переночевал в полевом госпитале, а в Легнице спал с польскими солдатами в машине армейского транспорта.
На своём пути всем говорил, что ищу своё подразделение или что еду в полевой госпиталь на операцию. В случае необходимости мог показать голень левой ноги, место ранения, которое получил 28 октября 1943 года во время немецкой облавы на моё соединение Дивупра АК на Выкусе Свентокшиском. В историю соединения Дивупра АК Округа «Пихта» эта облава вошла как «Третья Облава».