Но «чешский прецедент», названный так известным латвийским экспертом Юрисом Пайдерсом, не ограничивает своё действие Словакией. «Чешский прецедент» прямо ставит вопросы о разрушенных в ЕС единых стандартах прав и свобод — в применении к другим конфликтным и кровавым событиям периода Второй мировой войны, которые омрачают отношения России, с одной стороны, и Польши, Литвы, Латвии и Эстонии — с другой.
Польша, Литва, Латвия и Эстония, пользуясь в этом неизменной поддержкой США, выбрали современную Россию в качестве ответчика за преступления сталинского СССР, несмотря на то, что Россия не является и не могла быть «правопреемницей» сталинского СССР, а выступает лишь (в ряде фактов) государством-продолжателем СССР образца 1991 года — точно так же, как продолжателями СССР по территории, инфраструктуре, гражданским отношениям, образованию и т. п. выступают Литва, Латвия, Эстония и советский экс-сателлит Польша.
Теперь, после обязательного для Польши, Литвы, Латвии и Эстонии — как членов ЕС — «чешского прецедента», мы в России будем с ироническим интересом наблюдать за мучительной, почти физиологической борьбой европейских «ценностей, прав и свобод» в мозгу правящих классов Польши, Литвы, Латвии и Эстонии. Если «чешский прецедент» — правовой, а не одноразовый гигиенический пакет европейской конституционной целесообразности, то его действие не может ограничиться избирательным действием только в отношении Чехии. И, значит, претензии Польши, Литвы, Латвии и Эстонии к современной России в связи с преступлениями сталинского СССР тоже должны быть упразднены.
И если ЕС — это сообщество «ценностей, прав и свобод», то Польша, Литва, Латвия и Эстония не могут признать, что граждане Чехии, освобождённые от «химеры совести», — «ценнее», чем собравшиеся в России бывшие граждане СССР, призванные, по мнению Польши, Литвы, Латвии и Эстонии, ответить за Сталина и польских, литовских, латышских и эстонских сталинистов. И если «чешский прецедент» — это европейские правила в отношении наследия Второй мировой войны, то Польша, Литва, Латвия и Эстония уже не могут даже формулировать свои претензии к России. И претензии членов семей и потомков польских военных, расстрелянных в Катыни, и прибалтийские подсчёты «ущерба от советской оккупации» — теперь заведомо неправовая отсебятина.
Если и прежде все эти попытки призвать современную Россию к ответу за Сталина и не призывать к ответу за Сталина современные, например, Украину и Грузию были не более чем продуктом русофобского извращения, то теперь продолжение этих претензий, исходящих от «новых европейцев», потребует от них не только оттренированного извращения, но и прямо высказанного правового апартеида и расизма.