/
>3 чашки риса. Довести до кипения и варить 15 минут на среднем огне.
Снять с огня. Приготовить в супнице яично-лимонный соус, используя небольшое количество бульона (переливать его, как описано выше). Вылить остатки бульона в яично-лимонный соус. Отделить мясо цыпленка от костей и подавать мясо с супом.
Цыпленок с окрой
Взять 1 кг небольших плодов окры (бамии) размером 3–4 см. Тщательно промыть. Решительными круговыми движениями срезать острым маленьким ножом нижнюю часть. Разложить окру на сковороде, посолить и сбрызнуть уксусом. Оставить на солнце или в теплой духовке (на самом маленьком огне) примерно на 3 часа, потом жарить на оливковом масле в течение 2 минут.
Тем временем в большой сковороде поджарить на оливковом масле нарезанного кусками цыпленка до образования золотистой корочки. Вылить масло и переложить цыпленка на блюдо. Добавить приправы. В сковороду налить 2 чашки воды, чашку свежего томатного сока, >1/>2 чашки оливкового масла и 2–3 мелко нарезанных зубчика чеснока. Довести до кипения, при этом тщательно тереть деревянной ложкой дно сковороды, чтобы к нему не прилипало мясо. Вновь переложить цыпленка в сковороду, закрыть крышкой и держать на небольшом огне 45 минут. Добавить окру и держать на огне еще 15 минут.
Подавать блюдо теплым или горячим.
Глава пятнадцатая
Кусачие принцессы
После разрыва соглашения, которое уже было нарушено обеими сторонами, миновал почти месяц. Для соперников это было тяжелое время. И Димитрис, и Дамоклес напрасно лелеяли надежду сбросить с себя рабские цепи и излечиться от любви к неверной Нане. Не раз и не два заключали они союз против нее и тотчас шли на попятный. Всего один ласковый взгляд Наны, один провокационный жест — и они забывали о своих добрых намерениях, о своих решениях и обещаниях.
Не в силах сойти с избранного однажды пути, они обрекли себя на жизнь в любовном аду. И это сказывалось на всем их поведении. Смятение в мыслях, тревожные глаза, непослушные руки-ноги, срывающийся голос, отчаяние. Когда они обнимали Нану, то, несмотря на соблазнительный жар ее тела, им становилось не по себе, и своими поцелуями они, как наждаком, царапали ее обожаемые чудные губки.
Кстати, это сказывалось и на их кулинарном искусстве. В блюдах, которые они подавали Нане, уже не было je ne sais quoi[16], отличавшего их от скучной, пригодной лишь для поддержания сил еды, какую может приготовить любая домашняя хозяйка. Из них исчезла индивидуальность, нечто особенное и неопределимое, нежная ласка — короче говоря, все то, что превращало стряпню обоих мужчин в искусство, эфемерное, но все же искусство. Наверное, это так, если представить, сколько чувств они вкладывали прежде во все блюда, теперь ставшие напоминанием о том, что не только для соперников, но и для их возлюбленной эти блюда были квинтэссенцией прекрасного. А теперь каждая ложка приближала расставание, смерть. С тем временем, когда восторг Наны дарил Димитрису и Дамоклесу бессмертие, было покончено навсегда. Оба соперника перешагнули порог того мира, где не было места радостям и удовольствиям.