История авиации 2005 01 (Журнал «История авиации») - страница 117
Зимой затянули дожди, пыль превратилась в не менее противную грязь. Налипает на обувь, тянется за ногами в модуль. И только стоит ей высохнуть, снова переходит в привычное состояние. Помесив месяц грязь, начинаешь думать, что пыль лучше. Хотя грязь, это та же пыль, только с водой…
Но к пыли можно привыкнуть. Можно её и не замечать. Приехал в отпуск, мать удивляется, что я и мои вещи пропитаны пылью. А я и не замечал. Хотя одной ночи на пересылке в Хайратоне было достаточно, чтобы насквозь пропитаться ей…
Возвращаюсь из отпуска. На «восьмёрке» пассажиром лечу из Хайратона в Кундуз, внизу под нами пустыня, царство песка и пыли.
Весна, прекрасное время, грязь уже высохла, а пыли ещё нет. Жаль, продлится это недолго. Пройдёт месяц, солнце убьёт зелень, высушит землю, техника перемелет дороги, всё вернётся на круги своя…
Подбитый танк на обочине дороги.
Посадка и разгрузка в горах — кругом пыль…
Занесло пролётом в один из гарнизонов. Да, зря я называл Кундуз царством пыли.
Что может быть хуже пыли? Пепел. Знакомая площадка, садились не раз. Заходим сходу и перед самой землёй оказываемся как в молоке. На второй круг уходить поздно, плюхаемся в слепую. Повезло, не опрокинулись. Оказывается, чья-то добрая душа решила сжечь сухой бурьян. А через час мы уже забыли про это…
Странно, снова начала раздражать пыль, чем ближе замена, тем сильнее. Впрочем, начинает раздражать всё. Скорей бы отсюда…
Сегодня улетаем в Кундуз. Замена. Два лишних дня проторчали в Файзаоаде. Шла пыльная буря. Афганистан и его пыль не хотела отпускать нас…
Через год после Афгана сломался мой фотоаппарат «Зенит». Отнёс в мастерскую.
— Им что, в песочнице забавлялись? Ремонту не подлежит! — вынес вердикт мастер. Хотел последовать его совету. Не получилось. Не смог выбросить верного друга, верой и правдой служившего мне там. У нас одинаковое число вылетов. Лежит в шкафу.
Сегодня, перебирая вещи, нашёл свою афганскую панаму. И хотя она стирана-перестирана, она всё равно пахнет афганской пылью. Особый этот запах. В курсантскую пору, в заволжских степях тоже было много пыли. Но та пахла полынью, ковылью, простором. Эта — гарью солярки и керосина, пороха, тротила и, кажется, немного юностью. А может мне всё просто почудилось и разыгралось воображение?.. Ведь сколько лет прошло!.. И всё это просто,, пыль…
Говорят, что в древней Спарте, или в другом месте, был своеобразный способ учить человека плавать, оросить человека в воду, выплывет хорошо, а нет — судьба такая. Старлей Л. особо в это не верил, пока подобным способом не начали учить его самого.