– Трудная болесть! На затылочек перешло! Кабы не на затылочек, може, и поправился бы!
Марья пошептала над Гараськой, спрыснула его водицей с уголька и велела снести под куриный нашест.
И все ухаживали за Гараськой, даже дядя Василий с Анной. Поили его льняным отваром, да не помогло: ни еды, ни питья Гараська не принимал.
Так и умер он, никого не узнав.
Не прошло года – на Калинин овраг еще несколько семей выселилось. Стали это место называть Калиниными выселками… Анисья родила девочку… Дедушка Никита постарел, еще больше сгорбился и костлявый стал… Досадно ему, что сноха девочку родила, а не мальчишку… Не может он забыть, как Гараськин надел потерял… Часто поминает он Гараську. Покосится на внучку, которая в зыбке пищит, наморщит брови, поведет сухими плечами и скажет:
– Да-а!.. Пропала земля за Гараськиной душой!..
А Гараськиной душе ничего уже не надо. Лежит Гараська за селом в могилке под березкой, которую отец Петр посадил. Солнце кудреватый дерн могилки обогревает, степной ветер шуршит кустами, скворцы прилетят и ласково застрекочут… Зеленая трава из могилки растет.