— Ну ладно,
— ответил Бог
Танькиным
ртом. —
Говорить
буду я. Так
зачем вы меня
сюда вызвали?
Что, не могли
в кафе
побеседовать
или... — он
скосил
зеленый глаз
на Филимона и
подмигнул, —
на скамеечке
в парке?
— Для
наглядности.
Посмотрите,
как они тут постоянно
мрут, да еще и
делают все,
чтобы
затруднить
реинкарнацию,
— проворчал
величественного
вида старик. —
Перерождаются
те, кому
удалось
оторваться, в
кошках,
собаках,
крысах… А ведь
как
измучились-то,
отрываясь,
тоже мне, благая
участь.
Этот
Бог, прежде
чем в старике
воплощаться,
простенько и
без затей выбрал
себе имя
Амвросий. Прост
он был только
в этом, а в
создании
своего
народа пошел
крайне
сложным
путем. Решив,
что его
призвание — руководить,
а не руки
марать, он сразу
создал себе
подчиненных.
Они были
богоподобны,
но без
Всеведения и
Всемогущества,
так себе
существа — с
многочеговедением
и многочегоможеством,
материальные
в весьма
незначительной
степени. Вот
они уже и создавали
ему народ, в
процесс он не
вникал даже,
интересуясь
лишь
конечным
результатом. В
мелочи жизни
народа не
вмешивался,
но иногда
устраивал
представления
и сюрпризы —
приятные и
неприятные.
— Ты
посмотри,
посмотри, —
заголосила
дама в шляпе,
уставившись
на Таньку в
упор. — Что ты спасти
хочешь? От
чего? Для
чего? Им
Конец Света
НЕОБХОДИМ,
это ведь
ужас, что
делают. Мало
того, что равновесие
нарушают,
страдают
избытком
Здравого
Смысла,
сосредоточились
на материальном,
гасят Магию
на корню. Так
еще и души мертвых
не отпускают,
делают все,
чтобы их удержать,
жертвы
приносят в
виде цветов,
поминки
устраивают,
на кладбище
ходят, зовут
покойников
обратно. Тут
же полная
безнадега.
— Да,
странная у
них
привязанность
к уже использованным
физическим
телам, —
согласился
Амвросий. — Им
давно всем
сообщили, что
бессмертна —
душа, а они
так и носятся
с этими
телами, ни
Магии, ни
Здравого
Смысла, глупость
одна, притом
вредная. И уж
вы-то, коллега,
это знаете
достоверно.
Чем вас Конец
Света не
устраивает?
Ни одна
заслуживающая
внимания
душа не
пропадет, а
так —
пропадают.
— Да
ему-то что
беспокоиться
о пропажах? У
него всего
четыре подотчетных
души тут осталось,
тоже мне, Бог… —
саркастично
вставил тип с
внешностью
настолько
непримечательной,
что мог бы
секретным
агентом работать,
посторонним
бросались в
глаза лишь
недостатки его
прически. Его
имя значило «свет». Достаточно
долго его
многочисленный
народ
поклонялся
солнцу, хотя
сам Лукьян
большое
значение
придавал
жизни загробной.
Именно он
предложил
остальным устроить
собрание на
кладбище.
— Я
решение уже
принял. И у
меня есть
свои причины
для этого, —
ответил Бог,
имени
которого не
называли.