— Есть
такой
экстрасенсорный
трюк, — Бог
намеревался
лишь
подтолкнуть
Варвару в
нужном
направлении,
но кое-какие
пояснения
внести все же
требовалось. —
Нужно
взглянуть на
искомый
объект
глазами того,
кто к нему
неравнодушен.
Вот представь
себе гнома за
компьютером.
Лицо
Варвары
приняло
озадаченно-одурелое
выражение — к
гному она
пока не
совсем привыкла,
да и Танькин
напор ее
удивил.
— Мысленно
иди в
интернет, в
экран, где он
там с любимой
объясняется.
Чувствуешь,
как его сердце
бьется и губы
горят?
Варвара
кивнула, хотя
и не слишком
уверенно.
— А
теперь
вертись
вокруг своей
оси, пока не ощутишь
то же самое.
Где
почувствуешь
подругу
гнома — туда и
пойдем ее
искать.
Варвара
неуклюже
развела руки
в стороны и начала
вращаться.
Остановилась
через три секунды,
слегка
покачиваясь
от головокружения;
глаза ее
смотрели
прямо на
белое двухэтажное
здание среди
деревьев
Измайловского
парка.
— Вперед!
***
На
скамейке
мужчина и
женщина
неторопливо
пили пиво.
Если бы
Варвара,
проходя мимо,
обратила на
них внимание,
то в женщине
опознала бы
свою
«соседку»,
хоть та была
одета на сей
раз еще
смешнее, чем
в лифте. Ее,
похоже, вовсе
не волновало,
что платья из
кримплена и
сапоги-чулки[19]
давно вышли
из моды.
Длинные
ресницы
скрывала
вуаль,
спадающая на
лицо из-под
шляпы с высоким
пером, как у
«Незнакомки»
на картине
Крамского.
Мужчина был
одет крайне
непримечательно
и особых
примет не
имел, если не
считать
гладко
отполированной
лысины.
— Опять
сжульничал наш
д-дорогой коллега, —
покачал
головой
лысый.
— Разве вы
не знаете,
что он
называет это
«повышением
самооценки»? —
сказала
«соседка». — Он,
видите ли,
считает, что
помогать
людям стоит
незаметно —
без молитв и
уговоров.
— Но это
же
корректировка
личности! Не
элегантное и
не красивое
программирование.
Играть надо
ч-ч… — лысый
брызнул
слюной, — честно!
— А может,
честность
тут и ни при
чем?
Возможно, для
него главное
— цель? К тому
же это
приятно,
когда тебе
повышают
самооценку, —
дама достала
из розовой
сумочки
компактную
пудру и,
откинув
вуаль, с
удовольствием
начала
разглядывать
себя в
маленьком
зеркальце.
Бог,
обитающий в
ее чудном
теле,
придавал большое
значение
внешности —
он даже и
аватару свою
усовершенствовал
немедленно,
как только
вселился в
нее. Все
представители
его многочисленного
народа
отличались
стремлением
к совершенству,
впрочем,
понимали это
каждый
по-своему.
Бога звали
Пантелеймон,
что значит
Всемилостивый,
ну и, раз
аватара его
оказалась
женщиной,
получилась
Пантелеймония.
— О п-приятности
тут речи нет! —
пылко
возразил
собеседник. —
Невозможно нянчиться
с каждым
человеком
из-за любой
ерунды, в них
надо
развивать с-самостоятельность.