Аня тоже улыбнулась в ответ:
— Было бы здорово, мам. Думаю, буду спать, как убитая. Спасибо… за все.
Валентина кивнула, понимая, что хочет сказать дочь, и вышла из кухни. Девушка проводила ее взглядом, зачем-то взглянула на свои руки и тихонько заплакала.
10.
Мать как раз заправляла простынь, когда Аня вошла в свою бывшую комнату. По пути она успела заглянуть в ванну, поэтому выглядела вполне прилично, даже не сказать, что плакала. Ну, она очень на это надеялась.
— Ну вот, вроде все готово, — мать расправила простынь, положила в изголовье разобранного дивана подушку, уже облаченную в наволочку с выцветшими от многих стирок героями диснеевских мультфильмов на ней. Аня почувствовала мгновенное, но не то чтобы неприятное чувство дежа-вю. Это была ее любимая наволочка в те времена, когда по земле еще ходили динозавры.
— Я включила нагреватель, — мать указала на древний электрообогреватель у окна. — Сама помнишь, сторона северная, ветер выдувает тепло быстро… Здесь еще одно одеяло, на всякий случай. Надо будет подушку, они тут, на верхней полке, где обычно. Ну, в общем, сама разберешься.
— Конечно, мам, — Аня подошла и села на расстеленную постель, от которой приятно пахло свежим бельем. Интересно, что за средство использовала мать: наволочки и простыни всегда отдавали свежестью не смотря на то, что на дворе могла стоять тридцатиградусная жара.
— Ладно, ложись, отдыхай. Завтра мне работать, придется тебе поухаживать за отцом. Ты не забудь, позвони в офис — не хорошо просто так все бросать, никого не предупредив.
— Да, мам. Обязательно позвоню. Возьму неделю, а то и две отпуска за свой счет.
Аня как раз вешала джинсы на спинку стула, поэтому не видела, как по лицу матери промелькнула тень неудовольствия: то ли от сказанных дочерью слов, то ли от кружевных, похожих на паутинку, черных трусиков Ани.
Девушка забралась под одеяло и посмотрела на маму.
— Хорошо, что с папой все в порядке, — помолчав, сказала Аня.
Валентина кивнула, подошла к дочери и наклонилась над ней. На какое-то мгновение Ане показалось, что мать собирается поцеловать ее, но нет, та просто поправила выбившуюся из-под диванной подушки простыню.
— Спокойно ночи.
— Спокойной ночи, мам. Приятного сна, — по инерции сказала Аня и только потом сообразила, что последний раз говорила так в далеком детстве, еще до того, как пошла в школу. Она всегда желала родителям сначала спокойной ночи, а потом добавляла, словно первого было мало, пожелание «приятного сна». На всякий случай, чтобы не снилось ничего плохого.
— Приятного сна, Ань, — в голосе матери послышалась улыбка, щелкнул выключатель, и комната погрузилась в темноту.