— Хм, — сказала Мама. — И, очевидно, ты можешь применить на практике открытые тобой принципы?
— Разумеется, — ответил он. — Катанием на коньках обычно занимаются в совсем юном возрасте, когда не сформировались привычки к умственной дисциплине. Или, наоборот, в зрелом — но от случая к случаю, а не систематически. Мне жаль, что у меня нет времени, чтобы продемонстрировать это. Однако, принципы ясно видны из моего анализа…
Вот почему в следующую пятницу мы все пошли на каток. Мама начала выбирать коньки для Папочки в скейтшопе[5]. Но он отмахнулся от её помощи.
— Я должен сам пройти все этапы, — сказал он. — Увидимся на льду.
Я никогда не видела Маму в таком смятении.
— Ваш отец — сущий ребенок! Морин, ты поможешь ему, когда он выйдет на лед — в том настроении, в котором он находится, он не позволит мне помочь ему. О, боже! Надеюсь, я не забыла, как накладывать шины!
— Возможно, это будет его голова, а не нога, — предположила я. Это её почему-то не утешило.
Мне не пришлось никому помогать, потому что Папочку встретила на льду мисс Свенсон, наш клубный тренер.
— Я договорился по телефону о помощи с мисс Свенсон, дорогая, — сказал он Маме. И как пишут в книгах «с этим он удалился на пальцах своих ног». Мисс Свенсон улыбнулась Маме и сказала:
— Не волнуйтесь, я позабочусь о нем.
Мама сказала:
— Кто сказал, что я волнуюсь? — и унеслась прочь. Она выглядела раздраженной.
Мисс Свенсон отбуксировала Папочку в загон, где тренируют молодняк. Потом она сказала мне сладким голосом:
— А теперь, Морин, иди, покатайся где-нибудь в другом месте. Просто притворись, что вашего отца здесь вообще нет.
Я умею понимать намеки; я вернулась на свой участок потренироваться в скольжении на внутренней кромке.
Через некоторое время ко мне присоединилась Мама.
— С ним всё в порядке? — спросила она.
— Вероятно. Мисс Свенсон почти никогда их не калечит.
— Я только прокачусь, чтобы посмотреть, как она справляется.
— Без меня, — ответила я. — Меня уже выгнали. Им не нужны зрители.
Мама сказала:
— Они будут слишком заняты, чтобы заметить меня.
Вскоре она вернулась с пылающими щеками и начала выписывать петли как безумная.
Наконец включили музыку для танцев. Мама спряталась в комнату для девочек, чтобы восстановить макияж и уверенность в себе. Первым танцем был фоуртинстеп.
Папа и мисс Свенсон вышли на танцевальную дорожку. Удивительное дело, но они, похоже, и в самом деле собирались танцевать со всеми остальными!
Я закрыла оба глаза. «Дорогой боженька, — взмолилась я, — не позволяй ему делать это. О, не позволяй ему упасть — ведь они нарежут моего бедного Папочку на ленточки». Дело в том, что фоуртинстеп ужасно быстрый. Если ты падаешь, это всё равно, что вылететь под светофор.