Увлекшись своими мыслями, Анри едва не потерял из виду машину мадам Лами. Ясно, куда она направляется – к вокзалу…
– Ваш багаж, мадам? – Предвкушая хорошие чаевые, к богато одетой даме подскочил услужливый носильщик.
– У меня нет багажа.
Какой-то толстяк, сидя в зале ожидания, читал газету. Завидев мадам Лами, он переменился в лице, но тотчас же справился с волнением и вложил ей в руку два плотных билета.
– Четвертый путь… Купе первого класса целиком, как просили… Поезд отходит через десять минут, поторопитесь!
Даже не поблагодарив его, не попрощавшись, мадам Лами побежала на четвертый перрон.
«Куда она делась?»
Анри потерял вдову из виду и заметался. Потеряв голову, он вбежал в зал ожидания и с ходу налетел на толстяка, который, сложив газету, как раз собирался уходить.
– Дюфайель! – вне себя заорал инспектор. – Вам это с рук не сойдет, слышите? Не сойдет!
Адвокат хотел протестовать, возмущаться… Но первое же движение – он машинально, как всякий уличенный, втянул голову в плечи – выдало его. Он кинул вороватый взгляд в сторону поездов.
– Экспресс Париж – Брюссель отходит с четвертого пути… Повторяю: экспресс Париж – Брюссель…
Оттолкнув Дюфайеля, который замешкался у него на дороге, инспектор помчался так быстро, словно у него за спиной выросли крылья. Поезд уже отходил от перрона.
Опережая кондуктора, который собирался задержать его, Лемье на бегу выхватил удостоверение и замахал им.
– Полиция! Прочь с дороги!
Вытаращив глаза, кондуктор только смотрел, как инспектор догнал последний вагон и вскочил на подножку. Поезд набирал ход, но Лемье открыл дверь и уже проскользнул вовнутрь.
– Ну дела! – сокрушенно сказал кондуктор подошедшему к нему носильщику. – Сбесились они там все, что ли?
Носильщик не знал, что можно на это ответить, и на всякий случай пожал плечами.
* * *
Между тем мадам Лами, захлопнув дверь своего купе (в котором, если вы не забыли, ей принадлежали оба места), сняла шляпку, парик и перевела дух. Изображать собственную мать Эрнесту Ансельму было чертовски неудобно. Особенно его раздражали каблуки, к которым он совершенно не привык. Сбросив туфли, он со вздохом облегчения вытянул ноги, но тут в дверь постучали.
– Ваши билеты, пожалуйста!
Ругнувшись про себя, беглец снова надел парик и шляпку, бросил на себя взгляд в зеркало и, убедившись, что все в порядке, открыл дверь. Но на пороге стоял вовсе не проводник, проверявший билеты…
* * *
Анри шел через вагоны, натыкаясь на чемоданы, наталкиваясь на пассажиров и то и дело выслушивая в свой адрес саркастические замечания. На тот ли поезд он сел? Может быть, он ошибся и «мадам Лами» (он почти был уверен, что под красным манто скрывался не кто иной, как ее сын) перехитрила его и теперь едет в другом поезде?