– Вы не останетесь на обед? – спросила Бланш, заискивающе заглядывая ему в глаза.
Габриэль хотел отказаться, но вовремя вспомнил, что хозяева замка могут еще пригодиться в расследовании, и объявил, что он не смел надеяться на такую честь и почтет за счастье принять их приглашение. Все эти избитые штампы он выдал одним махом, даже не задумываясь об их содержании, но Бланш восприняла их так, словно услышала что-то очень важное и нужное для себя.
За обедом Габриэль превзошел сам себя – не потому, чтобы придавал какое-то значение графу и его сестре, а потому, что застоявшаяся, затхлая атмосфера этого места действовала ему на нервы, а в такие моменты он становился особенно разговорчив. И он очень удивился, когда вернулся в гостиницу и обнаружил, что уже наступил вечер.
Он написал Амалии подробное донесение и, разобрав свои заметки, нарисовал точный план спальни Лили Понс. Утром Габриэль собирался отправиться в архив и заняться поисками документов, но ему пришлось пересмотреть свои планы. Совершенно неожиданно к нему явился гость.
– Надеюсь, я не побеспокоил вас, мсье Форе, – сказал кюре, входя в комнату.
Габриэль буркнул, что рад его видеть, но про себя отметил, что святой отец выглядит неважно – так, словно не спал ночь или даже две.
– Вы по-прежнему занимаетесь расследованием? – спросил Моклер, уставив на собеседника пытливый взор.
– Поскольку меня прислали сюда для этого, – пожал плечами Габриэль.
– Кто именно? – осведомился священник.
Фотограф удивленно поднял брови, и кюре пояснил:
– Вы действительно числитесь в «Курьере Ниццы», но никто не посылал вас в Турень и не просил писать о Лили Понс… Так почему же вы здесь, мсье Форе?
С некоторым опозданием Габриэль вспомнил, что у церкви есть свои методы вызнать все, что им нужно, и почувствовал глухое неудовольствие – оттого, что его подловил человек, которого он склонен был считать не более чем деревенским простофилей. А простофиля меж тем подошел к нему вплотную, буравя молодого человека взглядом.
– Вы ее родственник? – спросил кюре.
– Я? – изумился Габриэль. Почему-то в это мгновение он подумал об Амалии.
– Вы не родственник Лили Понс? Если нет, почему вас так интересует это дело?
– Мне его поручили.
– Кто? Вы частный сыщик?
– Да нет же, нет! – воскликнул Габриэль, выведенный из себя. – Я никакой не сыщик, я журналист. Одна дама… один человек хочет разобраться в том, что тут произошло.
– Зачем? – безжалостно спросил кюре.
– Эта история косвенно ее задела. К сожалению, я не могу рассказать вам подробности, но это связано с Рошарами и их гибелью.