Она опять изображала похороны Дракулы.
Только на этот раз Дракула был одет мексиканским ковбоем. Он покоился в открытом гробу, а на его груди лежало черное сомбреро, усеянное по периметру маленькими оловянными черепами. Провожатые были и на этой картине — индейцы в боевой раскраске несли на бархатных подушках револьверы и какие-то громоздкие ордена, сверкавшие множеством бриллиантов.
Один особенно торжественный индеец шел перед гробом — и нес маленького румяного младенца. Над грудью мертвого Дракулы не было комара. Зато он парил над младенцем. Точно такой же, как на прошлой картине, только красный.
— Опять из Круглой Комнаты, — сказала Софи.
Меня начинала угнетать ее осведомленность.
— А что это за Круглая Комната? — спросил я.
— Она раньше была в самой высокой башне замка. Там у Дракулы был кабинет. А потом она схлопнулась.
— Схлопнулась?
— Ну да. Воздушные замки ведь не рушатся. Они схлопываются. Иногда по частям. А бывает, сразу целиком.
— Эти фрески были на стенах? — спросил я.
— Нет, — сказала Софи. — Они иногда проецировались на стены. Две или три сохранились на фотографиях. Их просто перерисовали краской…
Я отчего-то вспомнил дом Энлиля Маратовича. Он отличался от замка Дракулы глубиной и формой — но вообще-то это была такая же подземная пустота. Только наши вампиры называли его жилище большой землянкой. Видимо, землянка — это и был отечественный вариант воздушного замка.
Картина с мексиканскими похоронами была последней — дальше галерея упиралась в закрытую дверь. Софи несколько раз дернула ручку — но дверь не открылась.
— Пошли назад, — сказала она. — Пока нас не застукали.
— А что будет? — спросил я.
— Ничего хорошего. По замку Дракулы не разрешают просто так гулять. Боятся, что он схлопнется дальше. Как Круглая Комната.
На прощание я еще раз осмотрел картину с индейцами и красным комаром.
— А как это проецировалось на стены?
Софи ничего не ответила, и я решил, что ей надоели мои расспросы.
Но когда мы вернулись в склеп, она сказала:
— Насчет Круглой Комнаты. Тебе правда интересно?
Я кивнул.
— У меня есть немного информации…
Откинув крышку своего гроба, она выбросила из него на пол рюкзак и коврик для йоги, легла внутрь и поманила меня пальцем, словно приглашая залезть к ней в машину. Я подумал, что мы окажемся очень близко друг к другу. То есть совсем-совсем…
Я подошел к ее гробу и не очень ловко прилег рядом. Места было вполне достаточно. Софи улыбнулась и закрыла крышку. Она захлопнулась беззвучно, как дверца дорогого авто.
Я чувствовал тепло ее плеча. Слышал ее дыхание. Я мог бы лежать в этой живой темноте целую вечность. Но так не бывает. Я уже знал.