— Я все объясню, когда она уедет.
— И когда это может произойти?
— Когда мы получим деньги из Лондона. Мы уже должны Рудольфо шестьсот песет, и еще надо купить ей обратный билет, а мои деньги задерживаются в Барселоне…
— Ты хочешь сказать, что вопрос только в деньгах! — Джордж уставился на нее. — Это единственное, что удерживает ее здесь? Единственная причина, по которой ты не отправил ее домой сразу же?
— Причина как причина, не хуже других.
— Но, ради всего святого, почему ты не обратился ко мне?
Джордж открыл рот; чтобы сказать ей почему, но тут же закрыл его. Фрэнсис была настроена скептически.
— Она хочет здесь остаться? Ты хочешь, чтобы она осталась?
— Нет, конечно же нет. Она мечтает как можно быстрее вернуться домой, а я — наконец избавиться от нее. Но пока ситуация вполне безобидная.
— Безобидная? Я никогда не слышала от тебя ничего более наивного. Слушай, эта ситуация такая же безобидная, как бочонок с порохом.
Он не ответил, а сидел сгорбившись и так крепко сжав пальцами край стола, что костяшки побелели. Фрэнсис, стараясь показать, что все понимает, взяла его за руку, и он даже не пытался ее отнять. Она сказала:
— Ты мне доверился, так разреши помочь. Сегодня в семь вечера есть рейс из Сан-Антонио в Барселону. Потом пересадка до Лондона, и к полуночи она могла бы быть дома. Я дам ей достаточно денег для перелета и чтобы добраться до дому. — Он по-прежнему молчал, и она нежно продолжала: — Дорогой, не время колебаться. Я права, и ты это знаешь. Она больше не может здесь оставаться.
Селина сидела на краю пирса спиной к дому, болтая в воде ногами. Джордж спустился с террасы, перешел через слипы и пошел по прогибающимся доскам, его шаги отдавались эхом, но она не обернулась. Он позвал ее по имени, но она не ответила. Он присел на корточки, чтобы быть вровень с ней.
— Послушайте. Я хочу с вами поговорить.
Она отшатнулась от него, наклонилась над водой, волосы над шеей рассыпались и свесились, обрамив с обеих сторон лицо.
— Селина, постарайтесь понять.
— Вы пока ничего не сказали.
— Вы можете вернуться в Лондон сегодня вечером. Есть рейс в семь; вы были бы дома до полуночи или самое позднее в час ночи. Фрэнсис говорит, что заплатит за ваш билет…
— Вы хотите, чтобы я уехала?
— Дело не в том, чего хочу я или вы. Мы должны делать то, что будет правильным и самым лучшим для вас. Думаю, что, прежде всего, мне вовсе не стоило оставлять вас здесь, но обстоятельства оказались выше нас. Давайте будем смотреть правде в лицо: Кала-Фуэрте — неподходящее место для девушки вроде вас, да и бедная Агнес, должно быть, очень беспокоится о том, что происходит. Я и правда думаю, что вы должны ехать.