Серебряная книга сказок (Немцова) - страница 39
— Да знаешь ли ты, что в тех орешках? — спросила лягушка.
— А что в них может быть кроме ядрышек?
— Нет, в них не ядрышки, а в каждом дорогое платье, на тебя шитое; когда захочешь, расколи орех и переоденься, — квакнула лягушка и в колодец вернулась.
Не поверила Аннушка. Сунула орешки обратно за пазуху, взяла ведра и снова за работу принялась. А вечером завернула орешки в чистое полотно и в сундук спрятала.
Подошло воскресенье, сестры разрядились, словно две павы и отправились в костел. Мать с отцом и вся прислуга тоже в костел ушли, лишь Аннушка дома осталась, стряпать да хозяйство сторожить. Хлопотала, хлопотала, все дела переделала, а потом села на сундук и заплакала.
— Ах, хоть бы одним глазком мне в костел заглянуть! Да разве можно идти туда в таком старом ситцевом платье? Ведь люди надо мною смеяться станут. Вот кабы лягушка правду сказала! Расколю-ка один орешек, погляжу, ведь у меня еще два останутся.
Вытерла она грубым фартуком слезы, достала из сундука орех, вытащила из кармана молоточек, да как стукнет по орешку, только треск раздался.
— А ведь не обманула! — воскликнула она, когда в скорлупке что-то блеснуло. И достала из ореха розовое платье, серебром тканное, серебрянный пояс и белую вуаль, тонкую, как паутинка. И еще достала жемчужные украшения и шитые серебром белые туфельки.
— Оденусь-ка я, да пойду загляну в костел, — решила Аннушка. Чистенько умылась и стала наряжаться. Платье сидело на ней как влитое. Вплела она в волосы нитку жемчуга, набросила на себя вуаль и, шелестя шелками, пошла по улице.
В костеле люди перед ней расступаются, вперед пропускают, думают, это благородная княжна. А как вошла Аннушка, — сестры с нее глаз не спускают, на жемчуга да на прекрасное платье незнакомой княжны пялятся. Где им догадаться, что перед ними их сестрица Аннушка-замарашка. Но был в костеле еще кто-то, кто от Аннушки глаз отвести не мог, — молодой князь, которому вокруг все земли принадлежали. Ехал он через город, зашел в костел и Аннушку увидал. И хотя сквозь вуаль не мог ее лица разглядеть, догадался, что должна быть она красавицей. Спросил одного, спросил другого, но никто о ней ничего не знает. Встал князь у дверей, дожидается, да не углядел, девушки уже и след простыл.
Дома она быстренько разделась, сложила платье в орешек, заперла сундук и поспешила на кухню, опасаясь, что очаг погас и в горшках не уварилось. Но огонь весело трещал, и обед удался на славу.
— Как все хорошо получилось! — радовалась Аннушка.
Родители и сестры домой возвратились, Аннушка их на пороге встретила.