— Вы, надеюсь, выпьете с нами рюмочку аировой настойки вместо аперитива? — осведомился фон Вассерталь, а когда Амариллис Лугоцвет утвердительно кивнула, Пешине понадобилось только поднять руку, чтобы возле них мгновенно очутилась русалка с серебряным подносом, на котором стояли бокальчики, выточенные из лунного камня и сверху почти закрытые, за исключением маленького отверстия для питья.
— Подарок Драконита, — с улыбкой заметил фон Вассерталь, — он полагает, что этот камень как нельзя лучше подходит к убранству моего дома.
Амариллис Лугоцвет восхищенно кивнула и в то время, как она подносила к губам бокал, осмелилась так перестроить свой взгляд, чтобы высмотреть, откуда появилась русалка с подносом. И тотчас глазам ее представилась обширная дворцовая кухня, где ряды маленьких и больших русалок усердно занимались делом — помешивали что-то в котлах, окунали нарезанную кусками рыбу во всевозможные соусы и маринады, нарезали всевозможные овощи и фрукты и раскладывали их по большим красивым блюдам, руководствуясь прямо-таки художественными соображениями. Ей бросилось в глаза, что на этой кухне нет плиты, и у нее чуть было не сорвался с языка опрометчивый и глупый вопрос, однако фон Вассерталь, заметивший, как переменилось направление ее взгляда, успел сказать:
— Досточтимая фея Нарциссов, наши кушанья ведь очень легко усваиваются, на сей счет вы можете быть совершенно спокойны.
Амариллис Лугоцвет слегка покраснела: ей казалось, что с той минуты, как она вступила в чуждую стихию, ей совершенно отказали и ее волшебное искусство, и ее обычно столь зоркий взгляд. Теперь оставалось надеяться лишь на доброе расположение к ней фон Вассерталя, в противном случае здесь, на дне, она не сумела бы себя защитить.
— Кстати, о подарках, — нашлась она вдруг, — быть может, к вашему убранству подойдет и эта маленькая вещица.
Она достала из сумки затейливый резной ларчик слоновой кости и протянула его фон Вассерталю. Тот с удивленным видом его открыл, но удивление еще возросло, когда внутри он нашел лишь небрежно скомканные бумажки. Однако, когда он, вежливости ради, вынул один бумажный комок, тот вдруг зацвел у него в руках прекраснейшими цветами, в воде они быстро распустились, обретя истинно нарциссовое великолепие, и стали легонько покачиваться из стороны в сторону. При этом зрелище Пешина испустила возглас восторга, а удивление на лице фон Вассерталя сменилось восхищением.
После того как ее подарок произвел такое сильное впечатление, Амариллис Лугоцвет почувствовала гораздо больше уверенности в успехе своей миссии и со спокойной душой посвятила все свое внимание искусно приготовленной трапезе, которая подавалась малюсенькими порциями, но состояла из бесчисленных перемен. Большие блюда, те самые, что ее взгляд обнаружил на кухне, казалось, нужны были только для того, чтобы попотчевать присутствующих тем или иным лакомым кусочком — диковинной овощью или же листиком какого-нибудь особенного салата, и чаще всего уносились обратно на кухню почти такими же полными, какими оттуда явились. Второй взгляд, который Амариллис Лугоцвет исподтишка бросила на кухню, убедил ее в том, что эти блюда пользуются там большим спросом. Ибо едва лишь они возвращались на кухню, как ими завладевала толпа русалочьих детишек, но каждый из них, хоть и спешил урвать кусочек, все же тщательно выбирал его, стараясь не нарушить выложенный узор. То была целая эстетика еды, несказанно удивившая Амариллис Лугоцвет.