— Мы ждали тебя вчера.
— Я сказал Мии, что не смогу прийти.
— Да, она нам передала. Но мы все равно ждали. Где ты был, Итан? Что за важное дело не позволило тебе воссоединиться с семьей?
Стремление не дать хрупкой женщине со спокойными серыми глазами и теплой улыбкой разбить ему сердце и поработить душу. Он не хотел видеть, как она накрывает на стол, развлекает гостей приятной беседой, согревает их своим сочувствием и душевной щедростью. Итан провел рукой по волосам.
— Как все прошло?
— Если бы ты там был, тебе не пришлось спрашивать об этом, — ответил отец, снова берясь за тяпку.
— Я ездил в Малакку, смотрел балки для пляжного домика и остался там ночевать.
Итан знал, что оправдание это жалкое, но если бы он остался в городе, то рано или поздно пришел бы к Мии, поэтому он уехал так далеко, что не смог бы успеть на ужин, даже если бы захотел.
— Так как все было? — повторил он.
— Вчера сердце женщины разбилось из-за любви к тебе, — спокойно сказал Натаниель, не отрываясь от своего размеренного занятия. — Она держалась молодцом, пыталась разговорить нас, но мы оба видели, что ее сердце кровоточит. И мы сделали то, что делают старики, столкнувшиеся с тем, что не могут исправить: мы говорили обо всем подряд, изо всех сил старались развеять ее тоску, и на какое-то время нам это удалось. Лили гордилась бы нами. — Натаниель поднял голову и внимательно посмотрел на сына. — А вот твой поступок она вряд ли одобрила бы. Я поклялся не вмешиваться в ваши дела, но я не могу видеть, как она страдает. Я знаю, что вы любите друг друга. Неужели ты не понимаешь, как это ценно? Арианна причинила тебе боль, но не все отношения заканчиваются так. Почему ты не можешь освободиться от нее? Почему отравляешь свои отношения с Мией?
— Я ничего не обещал Мии, — огрызнулся Итан.
Натаниель выпрямился:
— Почему, Итан? Почему, черт возьми?
Когда Итан хандрил, он предавался этому занятию всей душой. Он сидел в своем кабинете и слушал, как Кэсси, его секретарша, вежливо, но твердо дает от ворот поворот всем посетителям, вне зависимости от дела, по которому они пришли. Надо будет повысить ей жалованье.
— Привет, Кэсси, Итан у себя? — вдруг спросил за дверью женский голос, в котором позвякивали стальные нотки.
Мия.
— У себя, Мия, но он в плохом настроении. Не думаю, что…
— Не волнуйся, Кэсси. — За время пребывания в Пинанге Мия успела сдружиться со всем персоналом отеля Итана. — Я смогу его развеселить, уверена в этом.
Дверь распахнулась, и Мия шагнула в кабинет. Кэсси выглядывала из-за ее плеча.
— К вам Мия, сэр, — слабым голосом сказала она и торопливо закрыла дверь.