Мия подошла и села на стол перед Итаном.
— По-моему, у тебя есть кое-что мое.
Она наклонилась и поцеловала его, медленно и нежно.
— Да, оно все еще у тебя.
— Что, твое безраздельное внимание?
— Мое сердце, Итан, — тихо ответила Мия.
— Ты всегда можешь забрать его назад, — с трудом выговорил Итан.
— Ну вот, опять! Опять ты думаешь как мужчина! Дело в том, что я не хочу его забирать. Я пришла просто поставить тебя в известность, что оно твое. На случай, если есть какие-то сомнения в этом. — Она придвинулась ближе к нему. — Мне жаль, что твоя жена предала тебя, что ты не можешь ее простить. Но если ты думаешь, что я хоть сколько-нибудь похожа на нее, ты ошибаешься. Я никогда не предам тебя, Итан. Я всегда буду рядом, буду любить тебя до конца жизни. Я люблю тебя, Итан, и я предлагаю тебе свою любовь, и это выгодное предложение. Принять его или отвергнуть — выбор за тобой.
С этими словами она соскользнула со стола и вышла из кабинета.
Приготовления к торжеству начались в полдень, в зале, выходящем в сад, тянущийся до самого пляжа. Накрытые скатертями столы выстроились рядами в ожидании яств: запеченные поросята, ананасы, жареные цыплята… Мии пришлось нанять прислугу, потому что собственного повара у отеля еще не было, но Мия предположила, что сможет найти кого-нибудь подходящего сегодня. «Делай все, что захочешь», — сказал ей Итан как раз перед тем, как она подарила ему свое сердце.
Музыканты и танцовщицы, оперные певцы и акробаты толпились вокруг сцены, которую утром воздвигли люди Квонга. Такое зрелище утолит голод даже самого привередливого духа. Повсюду горели свечи и дымились палочки благовоний. Мия выделила зону для огненных жертвоприношений; завтра утром на этом месте уже будет пруд с золотыми рыбками. Большая часть подарков, которые сгорят сегодня вечером, предназначалась для Юэн Чин, но и духи предков, и случайно забредшие на огонек души получат свое в обмен на удачу и долгую жизнь для отеля.
Отец Мии был где-то в саду, такой счастливый, каким она никогда его не видела. Он сказал, что сможет выкроить для нее недельку; она знала его слишком хорошо, чтобы надеяться на большее, но она была уверена и в том, что он обязательно вернется сюда.
Люди стремительно прибывали, принося еду и свои подношения духам, улыбки и тепло: рабочие и их жены, близкие, дети — множество детей.
Начинало темнеть, и Мия включила светильники в бальном зале.
— Когда собираешься зажечь люстру? — спросил отец у нее за спиной.
— Когда совсем стемнеет, — ответила Мия, оборачиваясь. — Тебя ищет леди Джорди. Она говорит, ты должен ей пирожное, бутылку шерри и день работы в ее саду. Ты и Натаниель Хэмилтон.