Так уж сложилось – были допущены ошибки в планировании, режиме съемок. Очень тяжелые ошибки. При запуске проекта предполагалось, что мы будем снимать серию в день. Стали выяснять:
– Кто-нибудь хронометрировал серию?
На нас посмотрели квадратными глазами:
– Конечно! Там 22 минуты, работы – на один день.
Но кто-то возразил:
– Там как минимум сорок минут. Это видно невооруженым глазом по распечатке. Здесь слишком много текста. И потом – что значит «один день»? Какой день? Сколько в нем часов – сорок восемь?
В первый же день снимали до пяти утра. А «замахнулись» на шесть серий в неделю. Анекдот, конечно, если бы только не было так страшно – работать-то нам. В общем, наши начальники ошиблись. Все серии были сокращены почти вдвое. И все равно – не получалось снимать серию в день. Это была заведомо авантюрная задача. На самом деле, даже за два дня серию снять невозможно. Ситком – вообще очень многословный жанр, причем текст – реактивный и быстрый. В некоторых сериях, да что там – практически во всех, за малым исключением, текста больше, чем в ином полнометражном фильме. И вот, чьи-то ошибочные расчеты привели к тому, что мы должны были отдуваться за них в каторжном режиме. Если бы у нас было хотя бы три дня на серию – она бы снималась без напряжения, без истерики, сосредоточенно. А так – мы все время опаздывали, ритм бешенный. Мы, актеры, расплачивались за ошибку, допущенную еще при запуске, в течение двух лет.
В Америке работа строилась совершенно по-другому. С понедельника по четверг актеры репетировали. А в пятницу у них была запись в присутствии зрителей – игрался настоящий спектакль перед «живой» аудиторией. В субботу все отправлялось в эфир, и обязательно был выходной. Со зрителем снимать невероятно сложно, но это возможно, это довольно распространенная практика – многие оригиналы известных ситкомов именно так и снимались. Компания Sony Pictures выпускала одну серию в неделю. Чисто американский ритм – ведь телевизор все привыкли смотреть по воскресеньям: такой, знаете, пряник на выходные, семейный просмотр любимого сериала. А мы снимали по три серии в неделю! Что уж и говорить – на репетиции, а уж тем более – на живую аудиторию, никаких сил и никакого времени не хватало. На отдых – тем более. У нас надо показывать фильм каждый день, иначе все забудут, кто такая няня. Ну, конечно, мы догнали и перегнали Америку. Но чего нам это стоило – знаем только мы сами. Мы получили тройную нагрузку по сравнению с американскими актерами, и она со скоростью, которая увеличивалась с геометрической прогрессией, истощала всех участников процесса – актеров, режиссеров, операторов, сценаристов и всех остальных. Ну и конечно, хронометраж. У американцев – 22 минуты, а у нас – 26. А четыре лишние минуты – это, простите, дневная выработка среднего восьми-серийного фильма. Для сравнения – мы снимали в день где-то 13 минут. И репетировали во время съемки. И вот представьте – американцы, которые репетировали 5 дней подряд, конечно же к моменту записи знают текст наизусть. А у нас было так, что ты даже не представлял – сможешь ли ты произнести свой текст до конца в этой сцене или нет. Хорошо, если ты удачно пропустил через себя свою реплику. Допустим, получилось. Выстрелила. Темп, драйв – все удачно. Ура. Но не факт, что твой партнер так же хорошо произнес свою реплику. А когда нас четверо в кадре, то вероятность удачного дубля снижается до нуля. И только чудо и нечеловеческие усилия могут помочь сыграть сцену как надо. И поэтому, когда актеры начинали лепить отсебятину, запись старались все-таки не останавливать. Мы не импровизировали, текст был точно прописан, нам даже выводили коэффициент, кто и сколько ошибается. Потом наши креативщики, которые следили за съемочным процессом, приходили к нам и говорили: