У меня не шло из головы ружьё. Как же тут не испугаться! Хотя, слегка успокоившись, я решила, что всё не так страшно, как мне сперва показалось. Я уже начинала понимать ход мыслей этого человека. Он всегда мыслил и действовал по одному и тому же образцу. Его беготня с ружьём означала — или могла означать — скорее всего, не то, что он собирался стрелять меня, а то, что он боялся, как бы я не пальнула в него. Мне до сих пор думается, что несмотря на всё случившееся позже я всё-таки, вероятно, была права. Мистер Лумис был уверен, что я живу в магазине. Он подождал, пока я не убралась из усадьбы, унося с собой молоко и рыбу, удостоверился, что я направилась в эту сторону, дал мне время войти в моё предполагаемое жильё, а потом прыгнул на трактор и помчался следом.
Конечно, он предполагал, что если я окопалась тут и видела его приближение, то могу испугаться и попытаться отогнать его. Но с чего он взял, что у меня есть ружьё? Всё моё оружие с самого момента появления чужака в долине находилось в пещере, и я никогда не упоминала о нём — уж в этом-то я уверена[20].
Времени для раздумий у мистера Лумиса было предостаточно. За прошедшие две недели он, должно быть, припомнил свои первые дни здесь, особенно тот, когда он спустился с холма в своём защитном костюме с тележкой за спиной и подошёл к дому. Благодаря моей предусмотрительности у него создалось впечатление, что усадьба пуста, что в ней давно никто не живёт. Вспомнив об этом, он сообразил, что уже тогда я обитала где-то в другом месте.
Ну и, конечно же, ему было известно, что люди, живущие в сельской местности, как правило, ходят на охоту, а это значит, что у них есть ружья. Из этого он заключил, что, уходя из дому, я забрала оружие с собой. Всё это он обдумывал, день за днём, сидя в доме в одиночестве, и понял ещё кое-что. А именно: если у меня есть другое более или менее удобное жилище (то есть что я не обитаю где-нибудь под кустом в лесу), то вряд ли я вот так запросто через несколько дней сдамся и вернусь в дом, прекратив «вести себя как дура», как он выразился. Чтобы заставить меня это сделать, ему нужно предпринять какие-то меры.
Солнце уже склонилось к закату, когда я снова увидела мистера Лумиса. Он вышел из-за угла здания — должно быть, опять воспользовался задней дверью — неся что-то в руке. В постепенно слабеющем свете и без бинокля я не могла разглядеть, что это; но вещица была маленькой. Не оружие.
Он прошагал ко входу и остановился у двери. Над крыльцом нависала крыша, и мистер Лумис стоял в тени, поэтому трудно было рассмотреть, что он там делает. Похоже, он изучал саму дверь, даже протянул руку и пошатал раму. Положив на пол то, что держал в руке, он вошёл в помещение и тут же вышел обратно, неся что-то ещё. Следующие четверть часа он возился с дверью. Я не знала, что он делает, могла лишь догадываться.