Кто и когда обучал ее правилам поведения в храме, оставалось для всех тайной. Точно не отец Сергий, который всеми силами старался перевоспитать непокорную старуху, что ему, к сожалению, мало удавалось. Но именно тот неизвестный наставник, по всей видимости, своей злою волей внушил Агнии ненависть к прихожанам. А может, само собой так получилось, безо всяких наставников. Мало ли недобрых старух встречают людей на пороге в церковь, а если уж говорить без обиняков, так на дороге к Богу! Теперь, к счастью, их стало меньше, а в девяностые годы – о-о-о! И никто им не давал власти, но они повсеместно каким-то странным образом узурпировали ее.
Представительницей этой уходящей в небытие когорты была Агния. Стоило войти в храм молодой женщине, как старуха тут же ополчалась на только что преодолевшую психологический барьер беднягу. Все в вошедшей было, по мнению Агнии, не так – и одежда, и лицо, и мысли. Юбка слишком короткая, губы чрезмерно накрашены, а уж если еще и голова не покрыта – ну, это просто конец света! Жителям Содома и Гоморры легче было простить грехи, чем бедной прихожанке. Горе тебе, зашедшей в брюках в храм Божий поставить свечку! Горе тебе, приложившейся к иконе, не стерев с губ помады! Горе тебе, не надевшей летом чулок или колготок и блузки с длинными рукавами! Синим пламенем гореть грешнице в аду в жизни будущей, а в этой – пылать от стыда перед теми, кто уже прошел Агниево чистилище.
Что стояло за этой патологической нелюбовью? Зависть к молодости? Тоска по комсомольскому прошлому, когда она, комсорг кузнечного цеха, имела маленькую, но власть над людьми, которой лишилась, выйдя замуж за пьяницу формовщика из соседней литейки, учившего ее уму-разуму, таская за косы? Чужая душа – потемки…
Никакие вразумления клириков и самого настоятеля не имели успеха. Отец Сергий много раз намеревался отстранить старуху от подсвечников, но не делал этого по причине особенной аккуратности Агнии – лучше ее никто не чистил подсвечники и мраморный пол, залитый после службы воском. Да и не было никакой гарантии, что отстраненная от обязанностей дежурной зловредная старуха не станет нападать на прихожан по-прежнему. Из храма же ее не выгонишь!
– Молчи! – сурово хмуря брови, говорил настоятель. – Слышишь, Агния? Не умеешь с любовью к людям подходить, так хоть молчи уж!
Не тут-то было. Старуха, безо всякого выражения уставясь в скандинавскую бороду отца Сергия, согласно кивала. Но стоило в притворе появиться более-менее современно одетой женщине, зомбированная Агния, забыв все на свете, устремлялась в атаку.