– Где мой товарищ? Ведите к нему.
– Не веди, Фазекаш! – предостерег длинноволосый; стоя на коленях у бочки, он прикуривал от лампы. – Ни в коем случае не веди!
– Зачем тебе? – спросил усач. – Сговориться?!
– Кто у вас старший?
– Вот! – опять – кинулся ко мне Черный. – Шпицли – факт! Так и ввинчивается, так и ввинчивается! Мы уж ему больше сказали, чем он нам. А теперь ему еще старшего подавай!.. А вот хочешь, я тебя сейчас выведу на чистую воду? Ты говорил – что словак. Теперь говоришь – русский. Русский, да?
– Я русский.
– Хорошо! – Черный злорадно скалил зубы. – Если ты русский, то скажи, как будет по-русски «здравствуй».
Я сказал.
– О! Смотри!.. А «Советский Союз»?
Я сказал и это.
– Выучил, шпицли! Но меня ты не проведешь… Ну-ка, выругайся по-русски!
Он с торжеством посмотрел на своих друзей: мол, глядите, что сейчас будет.
Я выругался – с большим удовольствием. Я послал Черного с его дурацкими придирками так далеко, что если бы он все понял, то, наверняка, взвился бы от ярости.
Но он всего не понял. Только то, что я действительно выругался по-русски.
– Все равно! Он такой же русский, как я цыган!
– Ну, это еще, положим, не доказательство. – Усач посмотрел на Черного с хитрой ухмылкой. – Говорят, за твоей дорогой мамочкой лет двадцать пять назад бегал со своей скрипкой главный цыганский примаш Будапешта.
Длинноволосый и Янчи, тот, скуластый, что проверял мои знания словацкого языка, рассмеялись. Черный зло посмотрел на улыбавшегося Фазекаша, хотел что-то крикнуть, но, передумав, с досадой махнул рукой:
– Янчи, у тебя еще осталось? Дай, подымлю. Он закурил, жадно затягиваясь.
– Что будем с ними делать, дядя Фазекаш? – спросил длинноволосый.
– Не знаю… Придет завтра Аги, сообщим Бела-бачи. Пусть они там решают.
Бела-бачи? Кто такой?.. Я насторожился. Но они больше не упоминали о нем. Да и обо мне вроде забыли. Длинноволосый – они называли его Лаци – вытянулся на широкой скамье и закрыл лицо рукой. Черный, привалясь спиной к бочке, пускал дым через ноздри и зло ругался:
– Подонки! Гады! Жить не дают на свете. В погреб загнали, и тут не дают. Всякую сволочь засылают. А мы сидим, ждем, ждем. Чего ждем, интересно? Когда Чаба с неба свалится, чтобы нам помочь?.. (Согласно старинной легенде Чаба, сын вождя гуннов Аттилы, в критический для венгров момент прискачет со своим войском по Млечному пути к ним на выручку.) Вот накроют нас в этой проклятой дыре, так и сдохнем. Сдохнем!
Длинноволосый Лаци заворочался на своей скамье:
– Заткнись-ка ты со своими пророчествами. Слушать противно!
– А ты подбери уши! – Черный рывком повернулся к нему. – Развесил, как мокрое белье на веревке!