– Странные вкусы!
Я промолчал…
Вскоре Аги стала собираться. Взяла свой платок, вытащила расческу из кармана пальто и закрылась в ванной.
Я вышел из кухни, проследовал через анфиладу темных молчаливых комнат и оказался в передней. Зажег там свет и стал рассматривать огромные ветвистые оленьи рога, украшавшие, стены передней и покрытые сверху серым слоем пыли.
Рассмотрел их все по очереди. Пошел по второму кругу. Аги все не появлялась. Я терпеливо ждал. Наконец, услышал ее быстрые шаги.
– Что ты тут делаешь? – раздалось за спиной.
Я обернулся.
– Да вот… – Небрежным, заранее продуманным движением тронул оленьи рога. – Интересно!
Она недоверчиво фыркнула:
– Потрясающе!
– Видишь ли, я охотник… У нас на Алтае…
Это тоже было продумано заранее. Я рассчитывал, что Аги заинтересуется, начнет расспрашивать. Но она только пожала плечами и пошла мимо меня к выходу.
– Постой, Аги!
Я схватил ее за руку. Она резко выдернула.
– Что еще? – Ее большие «серые глаза потемнели. Я прочитал в них горечь и презрение. – Хочешь познакомиться с моим сто пятидесятым калибром?
Кровь ударила мне в лицо. Вот как она меня поняла!
– Нет, Аги, нет, совсем другое! – выкрикнул я торопливо. – Вдруг он тебя встретит на улице?
– Кто? – не поняла она.
– Тот лейтенант. Из гостиницы «Мирабель».
Еще секунду ее глаза отражали недоумение, а потом вдруг стали светлыми, прозрачными и удивительно ласковыми – я никогда еще не видел таких ласковых глаз.
– Русский, русский…
– Как ты вывернешься? Как вывернешься? – растерянно повторял я.
– Ох, и дурак! – Ее улыбка была совсем другой, чем слова, – нежной-нежной. – Что ж, по-твоему, у меня языка нет?
– Ты вернешься сюда?
Как у меня хватило духу взять снова ее руку?
– Не знаю.
– Приходи…
– Мне уже пора. – Она тихонько высвободила руку. – Я и так опаздываю. До свидания, русский…
Я потушил свет. Постоял несколько минут в темной передней. Потом пошел через комнаты обратно на кухню. В большом зеркале напротив окна я вдруг увидел удивительно глупо улыбающегося парня и не сразу сообразил, кто это. Посмотрел на себя, придвинув лицо почти вплотную к холодному стеклу, покритиковал свой слегка вздернутый нос, торчащие волосы на затылке. Но в общем я себе даже понравился. И напрасно Аги говорила про штатский костюм, что он мне больше к лицу. Конечно, измазанная и смятая венгерская солдатская одежда никого не могла украсить, но посмотрела бы она на меня в нашей русской офицерской шинели с отворотами, с золотыми погонами, в портупее, в хромовых сапогах, в фуражке, чуть сдвинутой на затылок…
На кухне Комочин и Бела-бачи возились с радиоприемником.