Она чувствовала себя немного задетой этим — она думала, что прорвала его резкий, но молчаливый образ и получила представление о человеке, но она придерживалась профессиональных манер. Это было все, что её работа требовала.
— Показания? — спросил он.
— Никаких крупных поселений, — сказала она, взглянув на экран перед ПРОКСИ, — но показатели признаков жизни зашкаливают. Планета полностью заросла. Я не представляю, где мы должны приземлиться.
— Я скажу тебе.
Волосики на ее шее встали дыбом. Она вытянула ее, чтобы видеть, что он делает, но увидела только как он закрыл глаза. Однако что-то, несомненно, происходило. Воздух вокруг него, казалось, уплотнился, словно собирался в водоворот. Ямочки на его щеках стали глубже, подчеркнув его ресницы и чувственность рта. Биение ее сердца участилось.
Она глубоко вздохнула и отвернулась к пульту управления. Это было не ее делом. Корабли и машины были в ее компетенции, а не удивительные способности Дарта Вейдера и ему подобных. Несмотря на ее врожденное любопытство, иногда было опасно знать слишком много. Она должна оставаться бесстрастной и безразличной.
Просто делай свою работу, Юнона Эклипс.
Старкиллер пошевелился и подался вперед, указывая на карту, отображенную на пульте рядом с ней.
— Там, на экваторе.
— Что там, в точности?
Он вздохнул. Она почувствовала тепло его дыхания на своей щеке.
— Оставь это мне. Включай шумовую маскировку и спускай нас.
Она кивнула, надеясь, что он не заметит румянец, растекающийся по ее шее, и двинула дроссель вперед.
* * *
«Блуждающая Тень» рванула сквозь верхнюю атмосферу планеты, борясь с турбулентностью, вызванной волнами плотного влажного воздуха. Хоть это был и не Корускант, но Юнона ощутила приступ любопытства. До смерти своей матери, Юнона интересовалась ксенобиологией, что не одобрял ее отец, но она находила невероятно увлекательным. В галактике столько жизни, принимающей столько разнообразных форм. Она могла бы провести тысячи жизней, пытаясь каталогизировать их все, только для того, чтобы обнаружить, что они эволюционировали в бесчисленное количество новых форм, заставляя ее начинать снова.
Эти мысли не удивили ее. Её трудно было чем-то удивить, но тут чувство удивления переполняло её, когда она видела леса Фелуции из огромных гибов и озера с водой зеленого цвета. Снова она была поражена контрастом между Нар Шаддаа, Раксус Праймом, и этим миром. Фелуция была переполнена жизнью во всех формах, начиная от мельчайшей травинки до самых огромных грибов, которых она когда-либо видела, имеющих мощные и извилистые корни, и летавшими тут и там насекомыми. Воздух в верхних слоях атмосферы был наполнен пыльцой и спорами цветов, которые разносились по всей планете. Ее глаза видели кругом безбрежные моря всевозможных цветов.