Ответа не последовало — девочка умолкла и на этот раз молчала так долго, что Роберт грешным делом подумал, что она оскорбилась.
— Эй, ты чего? — не выдержал наконец он. — Ты обиделась, что ли? Синди! Ну?
— Меня зовут не Синди, — сдавленно отозвалась она вместо ответа, — а Синтия Чистая Вода. Что здесь имя, что ник, я не знаю. Я — дене. Навахо.
— Ё… — не сдержался Роберт. — Вот это да! Правда, что ли?
— Правда, чёрт бы тебя побрал! А теперь, белый мальчик, отвали.
— Погоди, не отключайся! — заторопился Роберт. — Ну чего ты? Я же не хотел, просто вырвалось. Я на самом деле Роберт, правда. Роберт Северцев.
— Китаец, что ли? — заинтересовалась она.
— Русский. В смысле, папка у меня русский. И дед… А что?
— Никогда не встречала русского.
— А я индейцев никогда не встречал, — признался Роберт и почувствовал, что краснеет самым глупым образом. Хорошо, хоть напарница не видит. — Значит, мир?
— Перемирие. А сколько тебе?
— Пятнадцать… скоро будет.
— А мне двенадцать.
— Не может быть! — опять невольно вырвалось у Роберта.
— Может, может, — ворчливо отозвалась она. — Я бы вообще тебя не спросила ни о чём, просто интересно стало. Ты первый, кто сумел меня так лихо побить. Я ж тогда едва не вылетела! До сих пор мурашки, если вспомню. Мне даже бонусов не хватило для починки.
— Да ладно, я сам со страху чуть не окочурился… А у тебя где компьютер стоит? В вигваме?
— В доме, дурак! У нас дом в Аризоне. А компьютер у меня, между прочим, старый, я ещё с клавиатуры играю.
— А-а… — понимающе протянул Роберт. — Вон что. Заметно. Ты с атакой запаздываешь. Я тогда ещё удивился, как так: «Акула», а от залпа увернуться не смогла.
— Вот гад, а! — угрюмо восхитилась Синди. — Да ты же мне в упор… А у тебя симстик?
— Ага. И перчатки. Только левая барахлит.
Оба посмотрели на приборные панели и одновременно остановились. Двум машинам, оказалось, тоже понадобилось «отдышаться»: датчики перегрева у обеих предостерегающе желтели.
— Постоим? А то несёмся как мустанги.
— Давай, — согласился Роберт и огляделся. — А тихо тут. И света нет. Дикий какой-то туннель.
— А! И ты заметил, как здесь всё реально?
— В смысле? — не понял он. — Что «реально»?
— Ну, по-настоящему, — терпеливо пояснила девочка. — Обычно в таких играх всё из элементов состоит: из кубиков, блоков, секций там разных…
— И тут так, — несколько неуверенно заметил Роберт.
— До двадцатых уровней, — сказала Синди. — А после сразу поменялось.
— Ну?
— Ага. Перекрытия, люки, телекамеры эти, двери, лифты… мусор на полу, обломки… Вроде ничего особенного, но я заметила. Мы, навахо, очень наблюдательные. — В голосе её послышались хвастливые нотки, она помолчала и, словно извиняясь, добавила: — Может быть, мне потому нравится играть во всё это, что навахо всегда много воевали.