— Полиция предложила вознаграждение за сведения о нем, — сообщила Рамона. — Уверена, его найдут. Если ты не в силах работать, я тебя подменю.
У Дасти перехватило дыхание, когда Кармен и Луиза также выразили ей свое сочувствие. Даже посудомойки и посыльные выразили, хоть и неуклюже, свое соболезнование. Растроганная их заботой, Дасти едва проглотила ком в горле. Ненавидеть слабость, с иронией подумала она, и при этом впадать в слезливость.
— Спасибо, — выдавила она из себя и благодарно сжала руку Мигеля.
— Mi hijo, — Мама Роза остановила взгляд на их переплетенных руках, — он утешает тебя?
— Она имеет в виду меня, своего сына, — пояснил Мигель.
— Да, — честно ответила Дасти, сообразив, что нечаянно выдала изменение их отношений. — Мигель очень помог мне.
— Хорошо. — Мама Роза разгладила фартук на своих бедрах. — Будучи старшим ребенком, он прекрасно знает, что значит потерять любимого отца. В такое трудное время женщине нужны сердце и руки сильного мужчины.
— Я очень благодарна ему, — пробормотала Дасти, слегка покраснев при воспоминании о том, чего она только не делала в руках Мигеля.
— А теперь поешь и расскажи нам обо всем. — Мама Роза подвела ее к столу. — Как сказала Мона, тебе не обязательно работать, если уж невмоготу.
— Я поработаю. — Дасти взглянула на Рамону. — Тебе нужно учиться, а мне — быть занятой.
— Мудро, — заметила Мама Роза. — Ты сильная. Mi hijo нуждается в таком, как ты.
«Mi hija» означает «моя дочка», узнала Дасти в последующие дни, когда сблизилась еще больше с семейством Сантьяго. Как и предсказывал Мигель, работа приносила облегчение. Однако освобожденное работой подсознание не подсказало ей ничего нового. Несколько человек откликнулись на объявление полиции, но их сведения относились ко времени, когда отец разбил найденный уже лагерь. Мама Роза спешила к ней навстречу, когда они приезжали в ресторан, считывая своими проницательными глазами информацию с лица Дасти, прежде чем обнять ее и отвести к столу.
Дасти подозревала, что не только из сочувствия одаривала ее эта женщина своей любовью. Она явно одобряла отношения Мигеля и Дасти. Да и не могла бы Дасти сохранить их в тайне, даже если очень захотела. Они и приходили, и уходили вместе, а Мигель к тому же не упускал случая коснуться ее. Он открывал перед ней дверь или дожидался стоя, пока она садилась, чтобы пододвинуть стул. Подобные жесты стали частью его характера, и она научилась принимать знаки его внимания с нежной улыбкой. Научилась она и принимать подарки, к которым раньше могла бы отнестись с некоторым пренебрежением. Банные ароматизированные шампуни, лосьоны и одеколоны от Мамы Розы, белье от Кармен и Луизы.