Потом шепнул:
— Ты любишь меня?.. Скажи, что любишь…
И Сильвия прошептала в ответ:
— Я обожаю тебя.
Потом, прижавшись друг к другу, смеясь и страстно твердя слова любви, они стали осыпать друг друга поцелуями.
Васси вошел в комнату и увел Сильвию. Усадив ее в автомобиль, он вернулся к Роднею.
— Ну что? — спросил Васси.
— О, мне гораздо лучше! — ответил Родней.
— Я не сомневаюсь в этом, — насмешливо заметил Васси и протянул ему термометр. — Поставьте, пожалуйста. Благодарю. О, конечно, вам стало лучше: 39,5. Отлично, нечего сказать!
Он дал Роднею снотворное и ушел.
«С Ривсом ничего не выяснено, а в среду я должен быть в Париже», — уныло подумал он.
На следующее утро ему позвонил Монти.
— Не можете ли вы приехать ко мне через час? Мне нужно поговорить с вами, — сказал он.
Монти был у своего поверенного, и ему казалось, что он читает в глазах старого мистера Ноуэлла свой приговор: «Вы заслужили это. Разве может человек ваших лет жениться на восемнадцатилетней девочке?»
— Постарайтесь, чтобы это дело было улажено как можно скорее, — ворчливо сказал Монти. — Я не буду здесь во время процесса. Через месяц еду в Преторию — мой друг уезжает туда на днях, и я обещал встретиться там с ней.
Когда он шел пешком от Линкольн-Инн до Пэл-Мэл-стрит, его внимание привлекла реклама каких-то духов: девушка, срывающая розы. Наверху огромными буквами было написано: «Друг для друга».
Эта реклама обратила на себя внимание Монти.
«Ну, что ж — Сильвия и Родней, я и Китти», — подумал он и уныло усмехнулся.
Васси пришел через несколько минут после того, как Монти сообщил все Сильвии и еще объяснял ей кое-какие детали.
— Я сегодня же уезжаю, так что вы можете жить здесь, пока все уладится, — сказал Монти. — Я еду в Париж, а оттуда в Преторию. Через несколько месяцев вы будете свободны…
Он замолчал; в конце концов, все это не так уж просто получается: она так молода и очаровательна — «моя маленькая, любимая девочка», — как он обычно звал ее… У него сжалось сердце.
Он резко отвернулся.
— Я ухожу. Я не увижу вас больше, Сильвия. Прощайте. Желаю счастья! — с этими словами Монти оставил их.
— Он — молодец! — сказал Васси, обняв Сильвию и стараясь успокоить ее. — У Родди повысится температура, если мы не поторопимся, — шутливо добавил он.
— Я сейчас, напудрюсь только! — вытирая слезы, ответила Сильвия.
На улице сияло солнце, дул легкий ветерок. Золотой лист, сорвавшись с дерева, упал на руку Сильвии.
Она взглянула на Васси и улыбнулась.
— Я не могу грустить, просто не могу, — сказала она.
Васси рассмеялся.
Он открыл дверь в комнату Рентона, позвал оттуда сиделку и впустил к нему Сильвию.