Сабо прицелился, нажал на гашетки. Снежные султанчики взметнулись у самого штабеля. Недолет. Сабо сделал поправку, и пули легли точно в цель.
Гуща, довольный, что в отряде неожиданно оказался еще один «максим», крепко пожал руку Танкушичу. Потом обернулся к Сабо:
— Назначаю вас начальником пулемета. Помощников подберите сами.
«Максим» пока остался в нашем вагоне. Научиться владеть им желали многие. И Сабо никому не отказывал в помощи. Серьезных стычек с белоказаками не было почти до самого Оренбурга. Заставы, которые они оставляли на станциях, рассеивала наша артиллерия.
На одной из станций удалось захватить трофеи — десятка два строевых лошадей. Появилась возможность создать при отряде команду конных разведчиков. В нее вошли бывший драгунский унтер-офицер Пархоменко, старые кавалеристы Дыгус, Жидяев, природные джигиты Азимбеков, Джурабаев, Ашуров, Кахаров, Хабибулаев. Попросились туда и венгры. Лишь Сабо предпочел остаться пулеметчиком.
Я тоже получил коня. Но обращаться с ним не умел. Сказать по правде, даже побаивался его. К таким по распоряжению Гущи прикреплялись «наставники». Я попал под опеку Федорова.
Уже на подступах к Оренбургу командир отряда приказал «всем, кто верхи», обойти белоказаков, которые завалили шпалами полотно дороги, и налететь на них с фланга и тыла. Но маневр почему-то не удался. Пришлось лошадей оставить в балке и вести бой в пешем строю. К счастью, подоспела наша «бронеплощадка». Несколькими шрапнельными выстрелами она сбила противника с его позиций.
Гуща отругал Пархоменко за неумелые действия и особенно за то, что мы не захватили «языка».
Эшелон медленно двинулся к городу, ежеминутно рискуя напороться на засаду. Однако все обошлось благополучно. Местные рабочие-железнодорожники сумели овладеть станцией Оренбург. Это облегчило задачу красногвардейских отрядов, наступавших со стороны Самары. 21 января 1918 года при поддержке подразделений, прибывших из Туркестана, они разбили белоказаков. «Оренбургская пробка» была ликвидирована.
Но полностью уничтожить дутовскую банду не удалось. У нас тогда недоставало сил гоняться за ней по бескрайним степным просторам. К тому же из Ташкента пришел приказ: немедленно возвращаться назад.
Январские холода. Метель. Злой ветер. Навстречу эшелону полз невнятный слушок: «Идут с фронта... Скоро Советам крышка...»
Кто именно идет, узнали только в Ташкенте. Перед красногвардейцами выступил председатель Совнаркома Туркестана Федор Иванович Колесов. Он сообщил, что домой возвращается семнадцать эшелонов с казаками, теми самыми, что во время мировой войны под командой генерала Баратова ходили завоевывать под «белого царя» Ближний Восток.