— Думаю, по сравнению со мной вы считаете себя чем-то вроде героя. Еще бы: я продаю порошки и туалетную бумагу, а вы спасаете дельфинов.
— Вовсе нет. — Бретт тоже повернулся к стойке. — Я просто возвращаю дельфинов туда, где они должны находиться. Это мой долг — помогать им.
— Долг? — удивленно переспросила Джун. Несмотря на совершенно невыносимое самомнение этого мужчины, ей почему-то хотелось побольше узнать о нем.
— Это долгая история.
— Перед вами еще целая бутылка пива. Так что давайте, рассказывайте.
— Да рассказывать-то, собственно, нечего. Больше восьми лет я отлавливал дельфинов, продавал их в дельфинарии, аквариумы — всюду, где их покупали. И только потом осознал, как несчастны эти животные в неволе и сколько зла я им причинил. Сейчас я стараюсь исправить то, что сделал когда-то. Вот и все.
Джун чувствовала: это было не все, — но настаивать не решилась.
Бретт протянул руку и взял ее за левое запястье. Джун непроизвольно вздрогнула.
— Надеюсь, вы не испортили свои часы, когда упали в бассейн?
У него были прохладные, чуть влажные пальцы — должно быть, от хорошо охлажденной бутылки пива, которую он не выпускал из рук. Он наклонился к ней так низко, что Джун почувствовала запах шампуня и океана, исходящий от его волос. Она взглянула на свои бриллиантовые часики с запотевшим циферблатом.
— Не знаю, я не думала о них. — Эти часы она подарила сама себе, когда заработала первые сто тысяч. Но об этом она ему не сказала. — Наверное, с ними все в порядке.
Вот про его часы и с расстояния в тысячу футов можно было сказать, что они водостойкие.
— А если нет, то вы купите другие, — продолжал Бретт свой странный разговор.
— Да, тогда куплю другие.
— Какая у вас машина?
— «Мерседес».
— Ну конечно, так я и знал.
— Что вы знали, мистер Всевидящее Око?
— Вы девушка, обладающая высоким социальным статусом, не так ли?
— Что вы имеете в виду? — с искренним недоумением спросила Джун.
— «Мерс», бриллиантовые часы, особые духи, сшитая по индивидуальным лекалам одежда. Возможно, даже ваше нижнее белье разработано модельером, — добавил он низким интимным голосом, который бросил ее в дрожь.
Фактически так оно и было. Именно такое нижнее белье Джун и носила, по крайней мере, с тех пор, как ее мать снова вышла замуж и обеспечила ее богатым отчимом.
— Мое нижнее белье вас не касается. Ну и что, если оно не с сезонной распродажи? Какое вам до этого дело?
Бретт медленно покачал головой.
— Никакого, миз Джун. Ни малейшего. Просто вы еще одна жертва Большого Всеобщего Заблуждения. И тут уж ничего не попишешь.