— Я не обязана показывать их посторонним, — возразила Джессика. — Это наше семейное дело.
— Послушайте, мне лишь хочется решить проблему миром. Зачем развязывать войну?
— Боитесь проиграть?
Фелипе снисходительно усмехнулся и медленно покачал головой.
— Нет. Это вы проиграете. И потеряете все.
Джессика проехала короткое расстояние до дома с сильно бьющимся сердцем. Слова, оброненные Рабалем при прощании, изрядно напугали ее. Нельзя сказать, чтобы их тон был угрожающ. Напротив, боливиец говорил почти ласково. Скорее, ее тревожило то соображение, что он прав. Во всех смыслах: с точки зрения закона, морали и денежных отношений.
Джессика оставила старенький пикап перед домом и взбежала по ступенькам на крытое крыльцо. Войдя в залитый солнцем холл двухэтажного викторианского фермерского коттеджа, она ощутила едва уловимый аромат лимона в смеси с запахом английских роз, двадцать лет назад собственноручно посаженных ее матерью и до сих пор растущих в кадках. Джессика на ходу повесила шляпу на столбик лестничных перил и, даже не взглянув в зеркало, направилась в кухню.
Лина повернулась к старшей сестре от раковины, в которой мыла посуду. Ее волосы, такие же светлые, как у Джессики, были уложены узлом на затылке. Несмотря на четырехлетнюю разницу в возрасте, люди часто принимали сестер за близнецов.
— Сегодня тебе раз пять звонили, — мягко сообщила Лина, подняв на Джессику большие выразительные глаза цвета лаванды.
Кредиторы, должно быть. Они всегда начинают трезвонить с раннего утра.
Джессика нахмурилась, но тут же спохватилась и обнадеживающе улыбнулась сестренке.
— Я все улажу. Перезвоню кому следует после полудня.
Она села на один из кухонных стульев с резной деревянной спинкой и потерла виски, стараясь отогнать ощущение, что проблемы нарастают как снежный ком.
— Как себя сегодня чувствует папа?
Лина неспешно вытерла руки полотенцем. Один непослушный локон выбился из ее прически и висел вдоль лица.
— Не очень хорошо. Все время спрашивает про маму. — Она опустила взгляд, машинально теребя посудное полотенце.
Джессика посмотрела на ее покрасневшие от горячей воды пальцы, потом вновь взглянула в глаза и увидела, что они полны слез.
— Я больше не знаю, что ему говорить! — всхлипнула Лина.
Сестренка заслуживает большего, пронеслось в мозгу Джессики. У Лины не было возможности окончить колледж и попытаться устроить свою судьбу. Из беспечной юности она сразу перешагнула в полную ответственности взрослую жизнь.
В подобные минуты Джессика особенно остро ощущала свою беспомощность. Она не смогла защитить младшую сестру от невзгод, хотя обязана была это сделать.