Мич стиснула зубы и кулаки. Хлестнувшую по рёбрам боль она проигнорировала.
«Тысяча убитых! Позор! Никогда, никогда ещё у меня не было таких потерь!
Но и врага такого не было…
Я ведь могла выбрать для разведки боем не такой близкий район! Могла!
Ну да. Но три четвёрки в АБ ещё никогда не навлекали орбитального удара такой… сокрушительной силы. Хуже был бы только залп полной мощности, который, наверно, попросту расколол бы планету на куски. Эти чужаки ни в чём не знают меры!
Вот именно. Они — чужаки. И заранее (хотя бы из-за предчувствий Сарины) было ясно, что они представляют собой угрозу.
Выходит, следовало сидеть уткой на воде и бездействовать?
Почему же? Просто действовать надо было осторожнее.
Осторожнее?!»
— Не стоит себя грызть, — сказал незаметно подошедший Хезрас. И закашлялся.
— Ты ранен?
— Ничего фатального, — отмахнулся престарелый целитель. — А ты, повторю ещё раз, не грызи себя.
— Но…
— Никаких «но». Ты чувствуешь вину из-за погибших, и это правильно. Но сейчас просто не время концентрироваться на своих ошибках, действительных и мнимых. Ничего ещё не кончилось! Действуй, а не рефлексируй! — И контрастно, нарочито обыденным тоном: — Пострадаешь потом.
Хезрас умел воздействовать на души пациентов даже с минимальным применением пси. Его рассчитанно жёсткие слова подействовали именно так, как надо. Мич выпрямилась, загоняя эмоции глубже. Старик прав: для анализа ошибок ещё настанет свой мири и свой юл. А сейчас…
Генерал нашла глазами Сарину и подошла к ней.
— Ну как? — вполголоса, без намёка на жгучий яд нетерпения.
Встречный взгляд: упрямый, сосредоточенный, ясный. Лишь в глубине, если приглядеться внимательнее, плещется никуда не исчезнувшая боль. Чужая боль, не своя…
Но для эмпата это различие ничтожно.
— Я пытаюсь отыскать Миреску, Зилена и остальных.
— И?
— Не могу. Просто не могу. Мне надо вылететь на поиски, чтобы…
— Ясно. Иди.
Сарина открыла рот, но Мич припечатала, пресекая продолжение разговора в зародыше:
— Можешь считать это приказом.
Владеющая подумала и кивнула. Выяснить судьбу самого боеспособного отряда действительно было необходимо. Кроме того, где-то там, снаружи, осталась Миреска. И Сарина обнаружила, что мысль найти её мёртвой — либо вообще не найти — рождает в душе подспудный ужас.
Когда эта смуглая красавица стала вызывать у неё столь сильные чувства? Владеющая не знала и не стремилась проанализировать свои мотивы. Первая, кто приоткрыл для Сарины дверь в мир простых виирай, первая настоящая ученица, первая настоящая подруга, просто незаурядная личность или всё перечисленное разом — какая разница? Миреска была дорога Сарине такой, какая есть. И Владеющая поняла, что если случилось худшее, ей поневоле придётся получить у жизни урок на тему «потеря близкого».