превратился в абстрактную композицию из рыжевато-коричневых пятен.
Джулия вскрикнула. Ее желудок, весьма чувствительный к подобным запахам, тоже забурлил, грозя выплеснуть вы¬питый коктейль. «Даже на волосы попало. Боги всех добрых самаритян, помогите мне, и поскорее».
— Простите, Джулианна. Я оказался плохим мальчи-ком, — совсем по-детски пробормотал Габриель.
Она задержала дыхание и покачала головой:
— Ничего страшного. Это нельзя было оставлять внутри организма. Идемте.
Теперь она потащила «плохого мальчишку» в хозяйскую ванную, где он успел сесть в обнимку с унитазом и исторг¬нуть туда вторую порцию.
Пока Габриеля рвало, Джулия, зажав нос, разглядывала просторное помещение ванной. Делала она это вовсе не из любопытства, а чтобы остановить собственные позывы на рвоту. Ого, какая ванна! Тут два человека поместятся, если не три. Смотри. Смотри на отделку, на сияющие краны. И ду¬шевая кабина тоже на двоих, с потрясающим душем. Можно себе настоящий тропический ливень устроить. Смотри, вни¬мательно смотри. Что у него тут еще? Ага, большие белые пушистые полотенца. Великолепно. Одного хватит, чтобы собрать всю блевотину. Да смотри же!
Когда желудок вывернул все, что таил в своих недрах, Джулия подала Габриелю такое же пушистое ручное полотен¬це. Он застонал и замотал головой. Пришлось ей самой выти¬рать ему лицо и губы и потом подносить к этим губам стакан с водой, чтобы он прополоскал рот.
Джулия вдруг подумала, что возится с ним, как с ребен-ком. Такого опыта у нее не было. Она не помнила, чтобы и детстве родная мать досаждала ей чрезмерной заботой. Чаще всего эта забота выражалась фразами: «Уже большая» и «По¬ра бы и самой уметь». Джулия мечтала о любви, но почти ни¬когда не думала о замужестве и о той фазе, в которую неиз¬менно переходит счастливая любовь. Дети были для нее больше теоретическим понятием. И вот сейчас, глядя на бес-
помощного Габриеля, она впервые поняла, каково бывает женщине, когда болеют маленькие дети. Ей вспомнилось вычитание где-то утверждение, что мужчины в беде намного беспомощнее женщин. Наверное, так оно и есть. Она уже видела Габриеля беспомощным. В кабинете, когда он плакал,узнав о смерти Грейс.
“Грейс была бы счастлива, что я забочусь о ее сыне».
Потерпите, вам скоро станет лучше, — сказала она, откидывая ему волосы с лица.
Он снова застонал, не открывая глаз. Джулии не оставалось ничего иного, как опуститься рядом с ним на колени и начать гладить по волосам, шепча успокоительные слова.
«Приобрела ребёночка».
Потерпите, Габриель. Это пройдет. Обязательно пройдет. Мне всегда хотелось… немного заботиться о вас… даже если вы обо мне никогда не заботились.