Ее глаза округлились от страха. Он заманил ее в ловуш¬ку! Зверь в нем проголодался.
— Прошу вас, не надо… не надо мне… делать больно, —взмолилась Джулия.
Лоб Габриеля покрылся морщинами. Он протянул к ней руки, осторожно взял ее лицо в свои ладони и приподнял так, чтобы она смотрела прямо в его дерзкие, сверкающие глаза.
— Больно? Вам? Никогда, — прошептал он, приникая к ее губам.
Ощутив его губы, Джулия мгновенно утратила всякую способность думать и анализировать. Она погрузилась в чувства. Никогда еще в ней не было столько смелости, и никогда еще ее разум не отступал так далеко на задний план. Его рот почти не двигался, но его губы были влажными и на удивле¬ние мягкими. Возможно, все необычные ощущения имели простое объяснение: Габриель целовался с нею, будучи силь¬но пьяным. Пусть и так, но ей казалось, будто их губы соединились навсегда и эту связь — сильную, настоящую нельзя разорвать даже на секунду. Джулия не осмеливалась шевельнуться, боясь, что Габриель отпустит ее губы и уже ни¬когда не поцелует ее снова.
Он был дерзок и нежен. Его руки осторожно гладили ее щеки. Но с новой силой вспыхнувшие чувства были куда сильнее, чем шесть лет назад. В ушах Джулии бешено стучала кровь, у нее горели щеки, шея и все тело. Она гладила его спину, наслаждаясь ощущением мускулов под рубашкой. Его сердце билось почти рядом с её сердцем. Он был сейчас сама нежность и кротость. Но его рот открыл в ней жажду поце¬луев. Ей хотелось еще, еще, еще.
Никто из них не знал, сколько минут и секунд они провели в этом «поцелуйном экстазе». Когда он кончился, у Джу- лии кружилась голова. Это было насыщение, нет, перенасы¬щение. Почти мгновенное удовлетворение давних и сокровен¬ных желаний ее сердца. Перед глазами замелькали картины того вечера в старом яблоневом саду. Они не были плодами ее воображения. Они не были воспоминаниями. Они будо¬ражили ей душу… А ему? Испытывал ли он сейчас то же, что шесть лет назад? Или теперь у него выработался иммунитет к подобным чувствам?
— Прекрасная Джулианна, — прошептал он, пошатыва-ясь, отходя от нее.
Он облизал губы, будто на них еще остались капельки ее нектара. И вдруг удивительное состояние, владевшее им, исчезло. Глаза Габриеля закрылись. Он привалился к стене,
готовый рухнуть на пол и уснуть.
Когда Джулия вернулась в привычное состояние, ей удалось кое-как дотащить Габриеля до спальни. И все было бы здорово. Все было бы просто замечательно, если бы он вдруг не открыл свой рот и не выплеснул на Джулию зловонную смесь из выпитого виски и пищи, съеденной им за этот день. Когда «фонтан» иссяк, темно-зеленый кашемировый свитер